высшей степени удовлетворенной я себя назвать не могу, но довольно бодрая. Сибил встала?
– На кухне. Утренний кофе и газеты. Мы виделись, и она что-то пробормотала об успехах, которые ты сделала вчера с Фоксом.
– Она упоминала о том, что мать Фокса обнаружила нас целующимися в шкафу?
Голубые глаза Куин широко раскрылись.
– Сибил не вдавалась в подробности. Расскажи.
– Уже рассказала.
– Мне нужны детали.
– А мне кофе. Сейчас вернусь.
Вот чего еще ей не хватает, поняла Лейла. Болтовни с подругами о забавных подробностях личной жизни.
На кухне Сибил грызла половину рогалика и читала разложенную на столе газету.
– Ни одного упоминания о воронах в сегодняшнем номере, – объявила она при виде Лейлы. – Очень странно. Вчера короткая статья, скудная на подробности, и никакого продолжения.
– Типично, правда? – Лейла задумчиво налила кофе. – Никто не обращает особого внимания на происходящие здесь события. А если появляются статьи, вопросы, интерес, то все быстро проходит или превращается в слухи.
– Даже сами участники событий, местные жители, обходят их молчанием. Или просто забывают.
– А некоторые слишком хорошо помнят. – Лейла остановила свой выбор на йогурте, достала из холодильника упаковку. – Например, Элис Хоубейкер.
– Удивительно. Как бы то ни было, тут больше нет сообщений о нападениях животных или странных происшествиях. Во всяком случае, сегодня. Хорошо. – Лениво пожав плечами, Сибил принялась складывать газету. – Я собираюсь проследить пару очень тонких ниточек к возможному месту, где Энн Хоукинс скрывалась два года. Никак не могу понять, – раздраженно прибавила она. – В шестнадцатом веке тут было не так уж много народу. Какого черта я не могу найти тех, кто мне нужен?
К полудню Лейла уже сделала все, что могла, помогая подругам. Потом переоделась в серые брюки и туфли на высоком каблуке, чтобы после обеда идти на работу.
По дороге в контору Фокса она заметила, что в магазине подарков вставлены новые витрины. Отец Кэла был добросовестным домовладельцем, любившим свой город. А еще она заметила объявление о распродаже по случаю закрытия магазина.
Проклятье, подумала Лейла. Люди строили или пытались построить свою жизнь, а она рушилась безо всякой вины с их стороны. Некоторые так и оставляли ее лежать в руинах, утратив надежду и волю, чтобы начать все заново, другие закатывали рукава и восстанавливали разрушенное.
В кафе «Ма Пантри» тоже вставили новые окна – как и в других домах и магазинах. Люди в застегнутых на все пуговицы или на молнию куртках входили в дома и выходили из них. Люди остались. Лейла увидела мужчину в потертой джинсовой куртке и с инструментами на поясе, который менял дверь книжного магазина. Вчера, подумала она, дверь была поцарапанной, окна разбитыми. Теперь все будет как новенькое.
Многие остаются, снова подумала она. А другие берут в руки инструменты и помогают им навести