будто я тоже ваша собачка? Хорошая шутка. Вас около десяти человек и все вооружены до зубов, плюс две собаки. Вы что, правда думаете, что я собираюсь сбежать? Вообще-то, я не преступница.
– Вы должны спокойно идти рядом, вы меня поняли? Да или нет?
– Да.
Вот придурок. Что за бред происходит, ничего не понимаю. Почему я кому-то что-то должна? Интересно, если дёрнусь, они начнут стрелять? Скорее всего, нет – народу слишком много. А вот и чемодан. Я указала на багаж:
– Вон он ползёт. Красный широкий, с наклейкой «Fragile».
– Снимите его с ленты и возвращайтесь к нам, – приказал Руслан, снова неприятно приблизившись. – Напоминаю, не делайте никаких лишних движений, если не хотите в наручники.
– Не надо в наручники, вот чемодан, что дальше?
– Пройдёмте.
Аэропорт – надёжная крепость, место, где люди провожают и встречают других людей, или моя тюрьма? Странно, до этого мне нравились аэропорты, а я их видела немало. В свое время даже фантазия была, как будто я их коллекционирую. Полагаю, всё дело в этом городе и в атмосфере, или в тумане. Аэропорт Вильнюса похож на казарму, здесь, как в армии, свои правила. А ещё много подсобных помещений, как, например, конура, в которую меня привели.
– Снимите рюкзак и поставьте на стул. Откройте чемодан, доставайте каждую вещь и выворачивайте наизнанку.
– Я путешествовала больше месяца, там вещи не первой свежести.
– Нас этим не удивишь. Выкладывайте. Чем быстрее всё сделаете, тем быстрее мы вас отпустим.
Быстро не получилось. Процедура досмотра чемодана и рюкзака заняла около двух часов. Все вещи из чемодана и рюкзака пришлось достать, вывернуть, вынуть из упаковок, разложить, чтобы их могли тщательно досмотреть. Грязное бельё литовских надзирателей интересовало мало, но некоторые предметы в чемодане всё же удостоились внимания. Колода Таро, шаманская погремушка, палочки священного дерева Пало Санто, плоды манго, пузырёк с духами и бутылка перуанской водки Писко, которую я везла в подарок отцу.
Здесь всем заправляли полицейские, уставший Руслан и щекастый Саша, которые «сняли» меня с самолета. Я поняла это из разговоров: иногда они переходили с литовского на русский. Позже к ним присоединилась женщина в форме. На бирке у неё я прочитала имя – Оксана, фамилию разобрать не смогла. Четвёртым тюремщиком был Гедимин – высокий и широкоплечий, светловолосый и светлоглазый ариец в форме пограничника. Документы ни один из них не предъявил даже после того, как я попросила.
– Таро шаманов? И что, правду говорят? Не рассказали они вам, что ждёт в Вильнюсе? Может, стоит их тогда выбросить? А это что? Погремушка? У вас что, проблемы со сном, без неё не засыпаете? – щекастый стал насмехаться.
– Мне кажется это не ваше дело, у вас нет прав меня высмеивать.
– Это не вам решать. А вот это уже интересно. Это что за деревяшки?
– Это дерево Пало Санто, оно священное, палочки зажигают, чтобы окуривать помещение и очищать воздух.
– Я