руку на сердце, уверенно промолвил юноша.
– Понадобится несколько дней на формальное разрешение… а то, что дальше, уже в моих руках. Не заставлю тебя долго ждать, сынок. Ты же за эти дни продумай план слепка. Начерти, просчитай все до мелочей, – посоветовал ему учитель.
– Да, мастер, я уже работаю над тем, что вы подразумеваете. И еще. мне не нужна натурщица, – осторожно добавил юноша.
– Как?! – удивился Аристэйос. – Каким же образом ты вылепишь контуры туловища?
– Я держу этот идеальный образ в голове, учитель! Всякое мнение со стороны лишь только размоет мое представление о Богине. Я, с вашего позволения, отказываюсь от какого-либо вмешательства в свою работу, – ответил Леонидас.
– И даже от поэтапной оценки со стороны скульпторов?… Даже от меня? Подумай, прежде чем решиться на столь смелый шаг, – предупредил его Аристэйос. – Ты ведь понимаешь, что профессиональный анализ каждой ступени работы позволяет заметить ошибки, которые допускаются в силу излишней сосредоточенности на одном и том же деле.
– Я буду лепить статуэтки в перерывах от работы, учитель. Это занятие способно отвлечь меня так, что я продолжаю начатое дело со свежей головой и четким критическим взором. Но если понадобится совет, обращусь к вам, даю слово! – пообещал Леонидас.
– Хорошо, сынок. это твой выбор. Он не такой уж и легкий, скажу я тебе, но иного я от тебя и не ожидал. Да пребудут с тобой Боги Олимпа, Леонидас! И, конечно же, Гера! – улыбаясь, проговорил великий мастер.
– Да, я тоже уверен в помощи своей покровительницы, мастер! – уверенно сказал юноша.
– Ты можешь идти, Леонидас. Дожидайся моего ответа и наберись за эти дни сил: слишком уж исхудал с тех пор, как ушел из школы, – промолвил учитель, по-дружески хлопнув его по плечу.
– Учитель, – вдруг замялся юный скульптор, – у меня еще одна просьба к вам.
– В чем дело? Говори, не стесняйся, – с заботой в глазах поспешил осведомиться Аристэйос.
– Мне некуда идти. Точнее, мне, конечно же, под силу снять комнату, дело не в деньгах. но я хотел бы оставаться в мастерской, которую вы мне выделите. Так мне будет легче не отвлекаться на посторонние мысли и сконцентрироваться только на работе, – признался юноша.
Аристэйос более внимательно вгляделся в лицо Леонидаса. Тот хотел сказать еще что-то, но ком в горле не дал ему это сделать. Учитель это заметил.
– Ты грустишь, сынок? Или, может, попал в неприятную историю? Поведай, не стесняйся, ты же знаешь, что можешь довериться мне! Я обязательно помогу, что бы ни случилось! – держа юношу за плечо, поспешил подбодрить его заботливый Аристэйос.
– Нет, наставник, нет у меня никаких проблем, поверьте! Я только насчет комнаты. Но, конечно же, понимаю, что слишком многого прошу! – смутился Леонидас. – Я сам решу этот вопрос, забудьте! – пожалел о сказанном юный скульптор.
– Нет, о чем это ты?! – воскликнул Аристэйос. – Конечно же, ты можешь оставаться в школе!