украшена инкрустацией из полудрагоценных камней и покрыта крошечными лепными фигурками божеств. «О Боги, каков же был мастер, вырезавший тела настолько четко при таких малых размерах?! Вот бы познакомиться с ним! Эх, предоставила бы мне жизнь такую возможность, разрешив хотя бы на часок отправиться в мир иной! Сколько бы всего я узнал, сколько бы применил в своей работе на земле!» – размечтался Леонидас.
– Лео! – послышался приятный, мягкий голос.
Юноша обернулся и улыбнулся.
– Учитель, доброго вам дня! – ответил он и подошел к Аристэйосу.
– Ну, как тебе? – с заботой в голосе спросил учитель.
– Просто ошеломляюще! Такого, честно говоря, не ожидал! – радостно проговорил Леонидас. – Вы выделили мне идеальное место для работы!
– Ну, не преувеличивай, сынок! – рассмеялся Аристэйос. – Это комната тебе на первое время, пока я не дождусь официального разрешения на мастерскую.
– Что вы! Выдача помещения послужила мне хорошим знаком. Теперь я верю, что все у меня получится! Здесь столько солнца и добра, учитель, что я и сам преисполняюсь светом! – промолвил Леонидас.
– Как же хорошо, сынок! Да если бы я знал, что так легко тебя сделать счастливым, то и не отпускал из школы!
– Да, мастер, я чувствую любовь в этой комнате! Она поможет мне сотворить Богиню!
Учитель и ученик начали долго, весьма подробно обсуждать все возможные условия, необходимые для получения максимально хорошего результата. В ходе разговора Аристэйос не раз был поражен тому, с какой точностью, в деталях, Леонидас продумал лепку скульптуры. Тот же мог говорить об этом бесконечно. Прошло несколько часов с момента прихода великого мастера, он же об этом мало подозревал.
Лео внезапно оборвал свою речь и схватил Аристэйоса за руку.
– О учитель, я совсем забыл о времени и порядком утомил вас! Ведь даже воды не предложил! Вы наверняка и голодны еще! – забеспокоился он.
– Нет, сынок, подобного рода и качества разговоры – и вода, и пища для меня! Когда сыта душа, остального и не замечаешь! Такого удовольствия от общения с кем-то я давно не получал! – признался Аристэйос. – Ты так интересно излагаешь свои идеи, что скульптура великой Богини принимает формы и оживает у меня перед глазами прямо сейчас!
– Если я что-то анализирую правильно, то это только ваша заслуга! Это то, что вы вложили в меня, мастер, ведь вы учили нас не только искусству, но и жизни, – застенчиво проговорил юный скульптор.
– Нет, Лео, позволь мне не согласиться с тобой на все сто процентов! Я, безусловно, старался поделиться с учениками всеми теми знаниями, которые не только позаимствовал у своих учителей, а еще и накопил в течение срока преподавания, это так! Но ты перенял их в другой, своеобразной форме, которую, я уверен, тебе удастся донести до людей в своих скульптурах… – задумавшись, ответил ему Аристэйос. – Именно это и есть особое восприятие, называемое творчеством! Тебе удается материализовать эмоции, заключать их в некую