пожелает атаковать, так что будьте готовы! По сигналу!.. Во славу короля!
– Во славу короля! – прокричали дворяне и поспешили по местам.
Распоряжение Ибрица было непонятным и необоснованным, но спорить сейчас никто не хотел. Хординги сумели показать серьезность своих намерений.
Реакция короля на ответ хордингов была довольно бурной. Грязно выругавшись, он хлопнул по подлокотникам трона, вскочил, прожигая ненавидящим взглядом черное пятно на дальней стороне поля, и проскрипел:
– Они выбрали смерть! Так пусть мои воины растопчут их! Убить всех! Пленных не брать! Залить кровью это поле! Чтобы… чтобы… запомнили, что будет с теми, кто осмелится бросить мне вызов!
Седуаган посмотрел на стоявшего со склоненной головой Чемдара.
– Передайте приказ Ибрицу – атаковать и уничтожить!
Чемдар поклонился и поспешил прочь, к подножию кургана, не слушая, что там шепчет свита короля.
Седуаган сел в кресло, откинулся на спинку и рявкнул:
– Вина! Выпьем за скорую победу над варварами!
Придворные тоже наполнили кубки, чтобы поддержать тост монарха. Раз король хочет – надо праздновать прямо сейчас. Не дожидаясь исхода сражения. Который всем и так ясен. Всем, кроме разве что хордингов!..
– …Они что это, серьезно?
Недоумевающий взгляд генерала Хологата прошелся по строю противника, что стоял сейчас почти в версте от невысокого холма на краю поля. Здесь, сразу за оврагом и расположил свою ставку командир корпуса. Место удобное, поле как на ладони – во всяком случае, легко заметить любые перестроения противника.
Недоумение генерала касалось построения войска противника. Уж слишком странным оно было. Два прямоугольника пехоты по флангам, а в центре большой отряд конницы.
Хологат покосился на Бердина, неуверенно добавил:
– Они хотят таким строем атаковать?
Бердин опустил подзорную трубу, едва заметно дернул уголком губ.
– А что вы хотите, генерал? Эта армия никогда ни с кем не воевала. У нее не было сильного и равного противника. Даже мелких стычек на границе и то не было. Соседям и в голову не приходило нападать на королевство, а король… Только готовил вторжение. Он и войско собирал так, чтобы напасть на три-четыре владения сразу. Дворянские дружины в две-три, ну максимум четыре сотни воинов были бы просто смяты превосходящими силами. Не сражение, а избиение.
– Я понимаю. Но вот так… зажать конницу пехотой, а саму пехоту сдвинуть к центру и оголить фланги.
Генерал вновь обвел взглядом строй врага, отметил, что шеренги стоят не так уж ровно, что на левом фланге чуть вылезли вперед несколько десятков. И их сейчас спешно отводят назад младшие командиры. Наверное, мат стоит страшный. Вон как трясет плетью какой-то дворянин на черном коне!
Нет все-таки хорошая вещь эта труба. Видно все, хотя до врага довольно далеко.
– Построение, кстати, понятное, – заметил Бердин. – Их командующий, видимо, хочет ударить конницей, а когда враг увязнет в рубке или бегстве, пехота зайдет