легко посмеют обвести:
Лжецу нельзя границ изобрести.
И чувства лгут, и мысли, и глаза.
Прислушиваться к общей лжи довольно!
Дерзает одинокая лоза
Владеть известной верой своевольно.
Кто более всего перечит ей?
На вере паразитствующий зримо.
Но сколько обретается людей —
И верований столько допустимо.
Что с высью наяву сопряжено,
Красой вовеки будет уникально,
Для всех абсурдно, всякому чудно.
Где мало кабалящих аномально?
В духовной же повинны кабале
Жестокие святоши на земле.
Великой веры пыл им искони
Глубокого мышления дороже,
Но лучше ли мошенников они,
Желающих от публики того же?
В душе не шевелится ничего
По действию весьма высокой сферы,
Что знала встарь обманщиком Его,
Глашатая такой прекрасной веры.
Понятно, что обычные лгуны
Вовеки не могли идти на муку
За помыслы сомнительной цены.
Не будь Его мытарств, Его науку
Давно б отвергли, ведая в ней то,
Чему не даст исполниться никто.
К ущербности прийти для Божества,
Прельщений чтобы меньше донимало?
Поистине негодные слова!
Неверными найти их явно мало.
Соблазнов и не сыщется таких,
Идти чтоб очумело на такое.
Легко рассудку нужно ведать их,
А не терять участие в покое.
Признательны должны мы быть Ему,
Бытуя с ними более приятно.
Ждать огненной расплаты ни к чему.
Даёт их Отче полностью бесплатно,
Как воздух и как воду, без чего
Недолго существует естество.
Посредством этой Книги без конца
Кому-то отнимать у нас угодно
Даяние Небесного Отца —
Владеть умом и чувствами свободно.
Вникай над острой дикостью строки,
Что быть и дальше ей необходимо:
Не зря неверный в малом у Луки
Неверен и во многом ощутимо.
Боимся ж ада мы не без ума:
Не будь опаски, силу тормозящей,
Соблазнам успокоиться весьма.
А мысль у нас останется манящей,
Всегда мы попустительствуем ей,
Нельзя терять ей ценности своей.
Дыша духовной волей глубоко,
Становятся нездешними всецело,
В аскезе разглядевшими легко
Обкраденность имеющего тело.
Не станет отвергать он эмпирей,
Безгорестно купается в почёте,
С отрадой статью держится своей,
Себя дарить умея нищей плоти.
Бежать от удовольствий ни к чему
Владеющему видимостью сладкой,
Духовного же мёда нет ему.
Философа жалеет он украдкой:
Не