которые ветер то зажигал, то гасил на шелковой обивке и полированном дереве, в доме веяло могильным холодом. «Как в церкви», – подумал Вексфорд, поднимаясь по лестнице.
Жизнь особняка, его пульс и единственный источник радости сосредоточились наверху, в квартире юной помощницы по хозяйству. Задумчиво посмотрев на последний лестничный пролет, Вексфорд вошел в спальню Квентина; за ним последовал Берден.
Кровать была застелена, рядом на низком столике лежала книга. Вексфорд взглянул на нее, но ничего не сказал. Потом выдвинул ящики и принялся разглядывать содержимое плотно набитого шкафа, а Берден прошел в ванную.
– Банное полотенце все еще мокрое, сэр, – сообщил он. – Висит на горячем полотенцесушителе, но… – Вексфорд тоже вошел в ванную и увидел, что Берден смотрит на часы. – За семь часов могло бы и высохнуть, правда?
Вексфорд покачал головой.
– Либо он принимал ванну два раза, либо всего один, но в девять или десять утра.
– Хотите сказать, что в первый раз уничтожали следы? В таком случае на полотенце или где-то еще должна была остаться кровь, так?
– Мы с миссис Кэнтрип проверим грязное белье. Идем дальше.
Спальня убитой женщины была декорирована в лиловых и серебристых тонах. На шторах повторялся узор из роз, бутонов и распустившихся цветов, а ножки трюмо между двумя окнами драпировал белый тюль. Кровать тоже была белая, огромная и ровная, с белыми же меховыми ковриками по обе стороны, напоминавшими пятна снега на изумрудном поле ковра.
Пока Берден обыскивал трюмо и письменный стол, Вексфорд заглянул в гардероб. Одежды миссис Найтингейл хватило бы для целого бутика, с той лишь разницей, что все вещи тут были одного размера, двенадцатого, как у юной девушки, и все они принадлежали одной женщине.
– Дневника нет, – сообщил Берден от письменного стола. – Пара счетов от портного, из ателье под названием «Таня Тай» на лондонской Брутон-стрит. Оплаченные счета на сто пятьдесят с хвостиком и двести фунтов и один неоплаченный, еще на девяносто пять. Думаю, тут ничего интересного.
Вексфорд передвинулся к трюмо и стал рассматривать баночки крема, бутылочки лосьона и наконец взял флакон с жидкостью, судя по этикетке предназначенной для подтяжки и укрепления мышц лица.
– Изготовлено из желудочного сока коровы! – удивленно воскликнул он. – По крайней мере так написано. – Его лицо смягчилось, стало печальным. – «Зачем такие средства, – процитировал Вексфорд, – расходуешь на свой заемный дом…»[10]
– Прошу прощения?
– Просто вспомнился один сонет.
– Вот как? – произнес Берден. – Лично я всегда считал это пустой тратой денег – все равно от старости не убежишь. Не думаю, что она так старалась ради мужа.
– Нет, тут должен быть другой мужчина.
Берден кивнул.
– Вероятно, именно к нему она шла на свидание этой ночью. Ваша версия, сэр? Найтингейл подозревал жену, выследил ее в лесу и убил? А потом сжег свою одежду в костре Палмера?
– Нет