меня пристально рассматривает рентгеновским взглядом, словно пытается считать – лгу я или нет, но, видимо, моя реакция настолько правдоподобна, что в холодных глазах появляются смешинки.
– Ты неподражаема в своей невинной простоте.
– Стараюсь, – беззаботный взмах ладони, хотя на деле мне до жути неудобно. Будто на колючке сижу, а изображаю, что на мягком диване. – Тут мило, – скомкано хвалю. – Симпатично и… удобно.
Шумахер начинает ржать:
– Бл***, никогда ничего более нелепого не слышал. Странная оценка ночного заведения.
– Уж прости, – морщу нос, – по остальным показателям не мне сравнивать. Я не завсегдатай таких мест, поэтому и точной оценки не могу дать. Но тут шумно, алкогольно, весело и опасно… Это ведь норма? – с надеждой, что в этот раз не промахиваюсь.
– Ох***, нужно твои слова запостить и на сайте клуба вывесить. Реклама убойная.
– Не хотела тебя обидеть, – теперь моё настроение падает ещё ниже. Глаза перевожу на барную стойку второго этажа. Бармен коктейли собирает возле двух красивых девушек, что на стульях высоких сидят, да шушукаются.
– Ты не обидела, скорее развеселила. Обычно девчонки говорят, как всё: «Вау, круто!!!», – изображает дикий, неестественный, девичий восторг ещё и голосом играя на высоте. – Часто на этом заканчиваются слова и начинается буйство эмоций, а ты нашла ёмкие, чёткие описания своих чувств. Так что, поверь, ты меня порадовала. Приятно сидеть в компании с девушкой, которая для связки слов не использует маты, бабские уловки, мерзкие словечки, знает более одного прилагательного и смущается от каждого откровенного взгляда.
Поверхностная беседа и правда чуть расслабляет. Чуть на спинку дивана откидываюсь.
– А чем тебе Селивёрстов мешает?
– Дела давние, – едва качает головой Родион, всем видом показывая, что эту тему не желает продолжать.
Я понятливая, поэтому на некоторое время умолкаю, раздумывая, как бы покинуть клуб.
– И что теперь делать?
– Смотря о чём ты.
– Я про Гризли и его охоту на меня. Может, организаторам надо сообщить?
Шувалов так едко смеётся, что желания присоединиться к его команде нет никакого. Становится не по себе из-за глупости, которую сказанула.
– Тебе нужна команда. Защита… Если ты не с Вёрстом, даже не знаю… ты – лёгкая мишень. Мы потому и участвуем группой. Так проще вышибать из турнира персонажей, кто может затруднить прохождение трассы, а ты… значимая особа. Жаль, но вряд ли долго продержишься…
Прикусываю губу, голова раскалывается от новостей, а ещё больше – от своей беспомощности и неизбежной участи.
– А ты? – с робкой надеждой поднимаю глаза на Шувалова.
– А я, – выдерживает показательную паузу Родион, скучающе, – как и обещал, провожу тебя домой. Так сказать, для успокоения души, раз уж в курсе грязных мыслей знакомого. Дальнейшее меня не волнует, – морозит правдой. – На роль благородного заступника, даже такой шикарной особы, как ты, не нанимался. У меня свой