покосилась на Макса: тот стоял, смотрел не отрываясь и даже очки, съехавшие вниз, почти на кончик носа, не поправил.
– Неужели ты совсем дикий? – спросила его Инга. – Никогда не приходилось видеть такое в вестибюлях?
– Я проходил мимо, не задумываясь.
– Максим, ты инопланетянин.
– Угу, – согласился он рассеянно. – Я не хочу толкаться. Давай подождем.
Они отошли в сторону; Алексей в центре бурлящей толпы походил на скалу в штормовом море. Стоял он незыблемо, и потихоньку волны начинали расходиться, успокаиваться. Сотрудники отеля, привычные к массовым заездам, оперативно всех регистрировали и выдавали ключи. Алексей называл имена и фамилии. До Инги с Максом он дошел почти в самом конце – видимо, список был составлен по очереди бронирования тура, а Инга сделала это всего за пару недель.
– Амлинский и Литвина!
Они подошли к стойке, получили карту, два электронных ключа и еще раз – короткий инструктаж и покатили чемоданы к лифту.
– Номер триста тридцать три, – сказала Инга, державшая ключи. – Это на удачу.
– Суеверия – пережиток темных времен.
– Иногда можно.
Пришлось долго идти по коридору, попетлять немного, прежде чем искомый номер обнаружился. Цифры «333» латунно поблескивали на двери. Инга открыла ее, вошла и включила свет, сунув карточку в крепление на стене. Неплохо.
– О господи, – сказал у нее за спиной Макс, – здесь же развернуться негде!
Номер был довольно просторен и мил: большой коридор с платяным шкафом, сверкающая белизной и охрой ванная (естественно, на плитках античный орнамент), комната с двумя раздельными кроватями, телевизором и мини-баром. Для отеля такого уровня очень, очень прилично, особенно учитывая район и наплыв туристов.
На столе стоял небольшой и скромный букетик, при виде которого Макс чихнул.
– Я же просил – никаких цветов в номерах!
– Не в этом мире, – сказала Инга, поставила чемодан и взялась за вазу. – Цветы я уберу. Располагайся.
Она вышла из номера, прихватив ключ, и понесла вазу к дежурному. Милый жест со стороны отеля, конечно, однако не в данном случае. Макс – жесточайший аллергик, и, хотя проходил курс лечения, легче ему стало совсем ненамного. Аллергия у него была на все, что цветет и бегает: кошка, черепашка, милый одуванчик в полях или роскошный букет роз – Максу без разницы, а потому он ненавидел всю природу совершенно одинаково – справедливо.
Иногда он все-таки рисковал и возил своих случайных девушек на тропические острова, набив чемодан антигистаминными препаратами. Как ни странно, в тропиках аллергия немного отступала, не успевала, видимо, приспособиться к непривычным условиям: «Ой, хозяин, ты вывез меня на природу!» Естественно, в Москве этой природы днем с огнем не сыщешь. Может, поэтому Макс и жил в столице. Работа – в коробке из стекла и бетона, личная жизнь – точно в такой же, где даже завалящего кактуса не найдется, а из живности – очередная случайная девушка с