Елена Суханова

Море, тайны и русалочий дневник


Скачать книгу

ж можно?

      – Могу проводить. В обмен на небольшую услугу.

      – Да, я что-то слышала о существовании товарно-денежных отношений и натурального обмена. Какую услугу?

      Прохор наклонился ко мне. Яйцо могло бы оказаться уютным местом для свиданий, если б я явилась сюда на таковое.

      – Ты никому не расскажешь, что у меня есть ключи и я нарушаю правила Точек запрета.

      Я пообещала. Уж очень хотелось попасть в библиотеку. Однако не смогла удержаться от вопроса:

      – А что там? За этими решётками?

      – Много всего, – Прохор почему-то перешёл на шёпот. – Возможно, когда-нибудь я тебе расскажу.

      – Интригует, – кивнула я.

      В тот день я попала, куда стремилась, а в последующие постоянно высматривала Прохора в столовой и коридорах. Но ни разу не увидела.

      Теперь, пожалуй, стоит заикнуться о водном мире. В Чёрном море, как и в Финском заливе, обитали те же морские люди. Просьба не путать с морскими русалами. Одни русалочьи племена всегда жили на берегах морей, другие – рек, третьи – озёр. Раньше они враждовали и не пускали чужаков в свои воды. Сейчас времена изменились. А есть ещё морские люди. Они постоянно проживают в воде и достаточно сильно отличаются от нас. Человекоподобны, но кожа с синеватым отливом. Между пальцами у них перепонки. Кроме того, морские люди не умеют менять хвост на ноги. Вдобавок, как верно заметил Прохор, здесь обитало весьма много привидений. Подводные привидения, в отличие от земных, редко имеют белый цвет. Духи морских людей, как правило, серые. А утонувших земных – синие или зелёные. Их иногда сложно разглядеть в воде.

      Ещё полно всякой живности и тайн. Но я пока не со всем разобралась. Вернусь к этому потом, если не забуду. А пока продолжу.

      Позднее я очень сильно разболелась. Так называемые простудные заболевания, терзающие обычных людей (или неизменных, как их принято называть у русалочьего народа), обычно нас не трогают. Ибо холода русалки не так уж сильно боятся. Но иногда нападает что-то очень похожее. От переизбытка эмоций, то есть нервов, или вирус какой-то злобный пробрался в наши ряды. Я улеглась в постель и дня три не могла отыскать в себе сил, чтобы выбраться наружу. Слабость и головная боль доканывали. Иногда Клара, являвшаяся под вечер, рассказывала мне новости. Впрочем, в голове ничего не укладывалось. Аппетит отсутствовал. Хотелось только спать. И, временами, – выпустить хвост. Но добраться до грота я бы не смогла. Потому хвост дремал там, где ему положено дремать в момент нахождения на свободе ног. А я крепко спала и три дня отказывалась от бутербродов, приносимых Кларой.

      Бутерброды съедал Славик. Он иногда заходил меня проведать. А вот Леонида я не видела давненько.

      На четвёртый день болезнь начала отступать, и ломтики белого хлеба с маслом и сыром Славика не дождались. Остывший чай я тоже выдула, после чего почувствовала, что если немедленно не выпущу хвост, то просто взорвусь. Три дня без плавания – приличный срок.

      Где-то за каменными стенами шла обычная жизнь. Светило солнце, гуляли люди, шумели русалы. Они все обладали кучей