он сдавленным голосом, – у моего друга, отца Ноттиджа. Он пояснил мне значения многих красивых слов и давал мне уроки счета и геометрии.
– Я рад за отца Ноттиджа. А теперь, парень, иди и купи себе пирог.
Эндрю сделал так, как было велено, – помчался вперед по улице, пока не наткнулся на пекарню. Хозяин продал ему два вчерашних пирога и круглыми от удивления глазами смотрел, как покупатель уплетает выпечку, почти не жуя. Второй был съеден с той же скоростью и жадностью, что и первый. Наконец-то набив живот, Эндрю отправился на поиски троих парней. Они сидели возле трактира с кружками слабого эля, споря между собой о какой-то ерунде. Все трое с интересом взглянули на подошедшего к ним юношу.
– Я пришел, чтобы поблагодарить вас, – произнес Эндрю. – Вы были правы, я умирал от голода.
– Расскажи-ка нам свою историю, паренек. Артуру и Тоби не терпится ее услышать, – произнес Патрик, делая глоток из своей кружки.
– Я сбежал из деревни Крессинг и отправился на поиски счастья.
– Крессинг? Там находятся земли и амбары тамплиеров?
– Да.
– И где, интересно, ты надеялся отыскать свое счастье? В канавах да кроличьих норах?
– Опять ты надо мной смеешься, – напряженно произнес Эндрю, – а этого я не потерплю. Вы очень обяжете меня, согласившись встретиться со мной и сразиться на палках на городском лугу.
Трое парней зашлись от хохота.
– Редкая находка, не так ли? – воскликнул Тоби, самый рослый из троих. – Надо бы взять его с собой.
Патрик вопросительно изогнул бровь, так что она скрылась под шляпой, и одобрительно кивнул.
– Думаю, да. Нам нужен гладко выбритый парнишка, поскольку Артур отрастил этот ужас на подбородке, верно? Мальчишка симпатичный, стройный и сможет очаровать публику, всего-то нужно немного румян… Ну что, беглец, ты бы хотел к нам присоединиться?
Эндрю озадаченно переводил взгляд с одного юноши на другого.
– Присоединиться в чем?
– В игре, разумеется, простачок. Мы играем, мы актеры. Или ты не распознал наше ремесло по благородному облику?
Все трое тут же повернули головы в сторону и застыли, чтобы Эндрю мог оценить величие их профилей. А потом снова посмотрели на него и расхохотались, хлопая себя по коленям. Ребята оказались веселыми шутниками, и внезапно тьма, царившая в сердце юноши на протяжении стольких дней, развеялась, словно из-за туч выглянуло солнце.
– Я вообще-то хотел стать рыцарем, – признался Эндрю, – но заработать немного денег в придачу не повредит.
– Всего-навсего рыцарем?! – воскликнул Патрик. – Зачем целить так низко? Бери выше! Почему бы не стать принцем или королем, парень? Где твое честолюбие?
– Ты всегда все превращаешь в шутку?
– Ну разумеется, парень, в конце концов, моя профессия – развлекать других. Если не заставлю людей смеяться, то непременно доведу до слез. Хочешь, изображу для тебя Дидону, отвергнутую Энеем? Или Троила, безмерно опечаленного тем, что Крессида сбежала