далекие молодые годы, когда я – только с парашютом за плечами – летел в свободном падении навстречу земле.
Правда, тогда мне петь хотелось, а сейчас – плакать.
Но мозг, вне зависимости от подавленного состояния души и телесной дрожи, сам начал автоматический хронометраж высоты в секундах. А секунда у нас, парашютистов, отсчитывается словом «пятьсот».
501, 502, 503…
Я прикинул опытным взглядом: до встречи моего тела с землей осталось секунд восемьдесят-девяносто – значит, около пяти тысяч метров.
Вспомнил: в падении прежде всего надо удерживать тело параллельно земле.
…504, 505, 506…
Та-ак, кажется, получилось.
Небо чистое.
Вся земля как на ладони.
…523, 524, 525…
Глазам больно.
Пиджак, галстук – к черту.
Куда летим?
Кругом поля – квадратики, треугольнички, прямоугольнички.
…536, 537, 538…
Ага, вот и приличное озеро прямо по курсу.
…542, 543, 544…
Используя навыки свободного падения, осторожненько корректирую скольжение своего тела к этому озерку.
Все же лучше падать в воду, чем на поле, пусть даже заботливо кем-то вспаханное.
…558, 559, 560…
Ну вот! Оказывается, ошибочка: времени у меня еще меньше, и до середины озера мне не дотянуть.
…565, 566…
Ого, уже все! Вон как стремительно водичка мчится навстречу.
Что ж, руками хороним лицо.
Солдатиком!
Может, здесь и с краю глубоко.
…569!!!
Со страшной скоростью я влетел в воду.
Доля секунды – и я вонзился выше колен в илистое дно.
Слава Богу, успел глотнуть прилично воздуха, а то ведь чуть не задохнулся, пока выдирал ноги из вязкого ила.
Наконец вынырнул, хоть и полуживой.
Еле-еле доплыл до берега.
Уже на карачках выполз на пологий склон, упал ничком и лишился сознания.
Очнулся я от щекотки в носу.
Поморщился, чихнул, открыл глаза.
Пошевелиться не было сил.
Прямо передо мной сидела на корточках маленькая девочка в золотых кудряшках, похожая на Ангела.
«Уже в раю», – подумал я и блаженно зажмурился, чтобы хоть немного подготовить себя к райской жизни.
Но через секунду у меня в носу снова защекотало.
Я еще раз чихнул и опять открыл глаза.
Но вокруг был не рай, и ангелом в кудряшках оказалась обыкновенная девчонка лет семи, которая былинкой щекотала мне нос и заливалась счастливым смехом – очевидно, ее потешала моя идиотская блаженная мимика.
В другой руке она держала веревку, на которой была привязана коза, и та поминутно дергала это маленькое жизнерадостное создание.
Я приподнял голову и повернулся на бок.
Тело, похоже, уцелело, но ныло, как после жерновов.
Едва я пошевелился, златовласая проказница отскочила за свою козу и стала наблюдать за мной оттуда.
А я смирно лежал на боку. Встать просто не было сил.
Да