Ты, дружок, ступаешь по охренительно тонкому льду, – его коллега прочистил горло и поправил лямки.
– Действительно. Прошу меня простить. Разрешите ваш венец творения музыкальных инструментов? – Шло повернулся в профиль, косясь на коллегу.
– На!
– Премного благодарен, – держа флейту указательными пальцами, Галош выставил ее в сантиметре от кончика носа и оглядел от края до края, закрепив внимание на мундштуке. – Хм… – Он перехватил инструмент, точно меч и с пол-оборота под корень срубил четыре ростка с початками. – Угу. Так я и думал.
– Согласен. Упали, – Галош хмыкнул.
– И это тоже. Ваш мундштук на острие рога Черта, а так как при игре вы работаете языком, то и не мудрено, что остаются царапины. Отсюда и кровь в плевках, – Шло нахмурился и поелозил языком во рту. – Флейта, молот и нож. Три в одном, дорогой друг. Удачное приобретение, – Галош протянул инструмент владельцу.
– Лучшее, потому что ещё и бесплатное, – он стряхнул с флейты капельки сока срезанных растений. Галош поднял добытый обед и поделился с другом. Сдув прилипшую пыль, Шло забвенно вгрызся в золотистые семена. – Ой… Как… Соли бы… Почему мы раньше так не сделали? – Он оторвался от трапезы, увидев быстро удаляющегося коллегу. – И что это такое? – земля задрожала под его ногами. – А это что такое?!
– КУ-КУ-РУ-ЗА! – голос доносился отовсюду, как если бы воздух воспользовался правом речи. Через два толчка над флейтистом возвысился гигант метров двадцать высотой, не меньше. Он неуверенно стоял на цыпочках, чтобы пятками случайно не раздавить недельный запас урожая и озирался по всем частям света. – НЕЛЬЗЯ КУ-КУ-РУ-ЗУ КОРОЛЯ!
Гигант зачесал волосатую грудь, больше походившую на дикие джунгли, и из нее что-то посыпалось. Размером со спелую тыкву шары чуть не зашибли человечка внизу, вонзившись в каких-то паре метров от него. Парализованный Шло не мог произнести внятно и слова из-за ужаса и набитого зернами рта. Рядом с ним в упавшем снаряде треснула скорлупа и появилась измазанная фиолетовой слизью клешня. «Надо было все-таки извиниться перед мамой», – с сожалением подумал про себя музыкант.
Правильно говорят: «Искренняя совесть просыпается лишь на пороге смерти».
Из семи окружающих его яиц вылупились восемь существ (была пара близнецов). Голодные и пищащие они окружали флейтиста, щелкая клешнями, способными перекусить металлические прутья. Одно из существ с несформировавшимися задними конечностями подползло к початку на земле и начало ловко их измельчать мелкими острыми лапками вокруг пасти, точно опытный повар, если бы тот мог держать не один, а сразу двадцать ножей. Их тело закрывал уродливый панцирь с множеством фиолетовых бугорков, покрытых полупрозрачной пленкой. Просвечивающее сквозь них солнце, проявляло дергающиеся внутри черные комочки.
Иногда даже от самого мерзкого зрелища невозможно оторваться. Шло морщился, дрожа от отвращения, не заметив, как клешня одного из существ