место и освещал его.
Уолдо думал, что они отведут его прямо в замок к здешнему королю или, по крайней мере, в тюрьму. Но прямо перед последними вратами в замок, они свернули направо и в гробовом молчании шли дальше. Уолдо уже не знал, что думать. Дойдя до круглого тупика, его бросили на землю. Казалось, в этом зараулке они его и убьют, где никто не видит. Как битого ненужного пса.
Все чего-то ждали. Уолдо пытался с ними заговорить, но никто не отвечал. Похоже, здесь не понимают его языка. Ему не разрешали подняться, а когда он поднимал голову, чтобы посмотреть на них, то тут же её снова прикладывали ногами к земле. Уолду было больше обидно, чем больно.
Шагов было не слышно, но по бормотанию и движению ног, Уолдо понял, что кто-то идёт. Их было шесть, но увидеть их не получалось, только ноги хорошо видны. Сначала Уолдо подумал, что эти шестеро шли на носочках, но чем ближе они подходили, тем отчётливей он недоумевал. Из-под мантий были видны лишь кончики пальцев, которые плыли, не касаясь серой плитки. Уолдо устал удивляться и минуту тупо глядел в одну точку, не отрываясь.
Вскоре, самый главный из пришедших, тот, кто стоял по левое плечо от Уолда, отошёл назад и подозвал к себе остальных. Уолдо решил называть их старейшинами. Но они не откликались, когда он к ним обращался. Из их разговора Уолда понял лишь обрывки:
– Его вины здесь нет… кто же знал… убить?… может и не он. – Их разговор был тих и долог.
Уолдо не мог понять, как в чужом мире он может понимать их язык? До него только сейчас дошло – он их понимает! Глаза Уолда боком падали на лица под мантиями старейшин. Лишь у одного в глаза не было призрения к нему, остальные же его проклинали. Но сейчас это было не важно. После обсуждения, главный старейшина подошёл и приказал страже:
– Привязать его к столбу на площади. – После чего стража схватила его и понесла на центральную площадь. – Не давать ни воды, ни еды, не говорить с ним и не давать никому приближаться. – Приказал старейшина вслед.
Уолдо ничего не успел понять, как они уже были на площади. Так он перенервничал, что глаза его смыкались, а разум утихал.
– Почему ты ничего не делаешь? – Взревел грозный, дьявольский голос у Уолда в голове снова.
В этот момент ему растянули руки в стороны и привязали к двум столбам. Тогда Уолдо первый раз закричал. Он спрашивал, хотел узнать, что такого он сделал, но все лишь молча глазели на него. Когда Уолдо пересекался взглядами с горожанами, они тут же отворачивались от него. Он не переставал говорить с ними, но в ответ слышал лишь молчание и неразборчивый шёпот. Все непонятно почему ополчились против незнакомца.
– Всё хорошо, теперь тебя не убьют. Остальное зависит от тебя. – Грустно произнёс тот самый старейшина, с добрыми глазами.
– Я хочу домой. Отпустите меня, я больше не приду. – Просил он этого старейшину, пытаясь развязать руки.
– Боюсь, у меня нет такого права. – Произнёс он. – Теперь это твой дом.
«Почему