всех пушек и ружей. Не выдержав такого напора, турецкие суда отвернули, и корсары прорвались в открытое море.
– А теперь ищите ветра от Босфора до Таганрога! – кричали они обескураженным туркам.
Кротостью нравов корсары, впрочем, не отличались. Так после захвата одного из турецких судов не поделив добычи, набили морды друг другу капитан крейсера «Святой Николай» мичман Лазарь Мариенгопуло и его помощник секретарь казенной палаты Яков Белуха. Затем разбился в шторм и сам «Святой Николай», а Мариенгопуло с Белухой принялись судиться. И если в драке верх одержал грек, то в суде более грамотный Белуха без труда отсудил все просимые им деньги.
Уже к середине 1788 года Черное море опустело. Теперь редко кто из турок отваживался на плавание. Погруснели и корсары, так как добычи сразу стало значительно меньше.
Поначалу назначенному командовать диверсионными силами на Средиземное море генералу Зборовскому вменялось приехать в Италию, где и поступить под начало к адмиралу Грейгу. Но все круто изменилось из-за начавшейся войны со шведами. Грейг с эскадрой остался на Балтике, и приехавшему во Флоренцию Зборовскому пришлось выкручиваться самому.
– Как же мне воевать-то, – недоумевал он. – Когда ни флота, ни войска нету?
Теперь генералу предписывалось «возбудить черногорских и иных им единоплеменных народов поднять оружие противу турков…, отыскать во владениях тосканских корсиканцев, в английской службе находившихся, и отправить их в Сицилию, к флоту капитану Псаро», бывшему российскому посланнику на Мальте.
О сухопутных войсках, речи, разумеется, уже не шло. Однако вскоре Зборовский повеселел, так-как деньги ему отваливали не малые. Бывало, что за раз присылали через Триест по пятнадцать – двадцать тысяч золотых червонцев. На них надо было нанимать греков в каперы, покупать им суда и оружие. В помощника к генералу были даны два друга – грек Сотири (в чине майорском)и албанец Бицилли (в чине полковничьем). Оба ребята бойкие и дельные. Они-то и начали нанимать греков на флотилию корсарскую. «Оба они, – писала генералу Екатерина, – сверх того послужить могут к возбуждению химариотов, эпиротов и других на действия против неприятеля».
А затем императрица подписала обращение к «преосвященным митрополитам, архиепископам, боголюбивым епископам и всему духовенству, благородным и нам любезноверным приматам и прочим начальникам, и всем обитателям славных греческих народов» с возвышенным призывом: «Нещастные потомки великих героев! Помяните дни древние ваших царств, славу воительности и вашей мудрости, свет проливавшей на всю вселенную. Вольность первым была удовольствием для душ возвышенных ваших предков. Примите от бессмертного их духа добродетель растерзать узы постыдного рабства, низринуть власть тиранов, яко облаком мрачным вас покрывающую, которая с веками многими не могла еще истребить в сердцах ваших наследных свойств любить свободу и мужество».
Генерал Зборовский даром времени не терял. Набор в корсарскую флотилию шел полным ходом, однако откровенных