30. Показания мустангера
Для начала судья Крикс монотонным скрипучим голосом изложил суть дела. Он вообще всегда сохранял полное спокойствие, никогда не повышал голос и, честно говоря, больше напоминал оживший свод законов, чем нормального человека. Затем он повернулся к Морису Джеральду и спросил:
– Вы признаёте себя виновным в убийстве Генри Пойндекстера?
– Не признаю! – уверенно ответил мустангер.
Толпа, большая часть которой была совершенно уверенна в обратном, недовольно загудела, но судья Крикс, не обратил на это ни малейшего внимания и занялся опросом свидетелей.
Первым говорил хозяин салуна Обердофер, который не забыл упомянуть о более чем странной любви подозреваемого к зелёному чаю и полном нежелании пить виски. Вторым был старик Вудпеккер, страдающий бессонницей. Потом – сержант Джонсон, который время от времени боязливо косился на майора Рингвуда и бормотал, что его дело на посту стоять, а прочее без надобности.
Все эти показания можно было свести к одному: в ту ночь Генри Пойндекстер преследовал Мориса Джеральда. После же эмоционального выступления Кассия Кольхауна стала ясна причина этой погони – ссора в парке дома на излучине.
«А дело-то оказалось совсем простым! – подумал судья Крикс. – Пожалуй, сегодня же успею вернуться домой…»
Однако тут появилась Луиза Пойндекстер, которая всякий раз как надо было спасать любимого Мориса, забывала о своей привычке лишаться чувств по любому поводу. И ясная картина обвинения рассыпалась как карточный домик. Согласно её показаниям кузен Генри погнался за мустангером вовсе не для продолжения ссоры, а для примирения. То есть повода для убийства у Мориса Джеральда не было! К тому же имелся ещё и третий всадник, установить личность которого не было никакой возможности, но который, конечно же, как-то участвовал в деле. И тогда судья Крикс решил предоставить слово самому подозреваемому.
– В ту ночь между мной и Генри действительно случилась ссора, господин судья, – начал свой рассказ Морис Джеральд. – Генри почему-то решил, что я хочу похитить его сестру, тогда как на самом деле я пришёл предложить ёй свою руку и сердце. Но Луиза встала между нами и сказала, что мне лучше уехать, пока всё не прояснится.
– И вы послушались её совета? – спросил судья Крикс.
– Мне не хотелось понапрасну раздражать разгорячённого юношу, и я покинул парк. Собрав вещи и рассчитавшись с Обердофером, я сел на лошадь и поехал в сторону своей хижины. Потом послышался стук копыт. Я обернулся и, поскольку в ту ночь ярко светила луна, без труда узнал в догонявшем меня всаднике Генри Пойндекстера. Не видя за собой ничего предосудительного, я остановился, чтобы подождать его.
– И что сделал Генри Пойндекстер, подъехав к вам? Возобновил ссору?
– Нет, господин судья, он принёс мне свои извинения, и сказал, что будет рад видеть меня мужем своей сестры!
В толпе послышались возмущённые выкрики: «Врёт он