журналистики.
И показал Иву его письмо.
– Почему нет… – задумчиво произнес Вайс. – Вы человек, вижу, прыткий. Надеюсь, не только в воду. Слова на бумаге складывать можете?
– Илиодор Вегович, я пошла работать, – прервала затянувшуюся паузу Анна.
– Иди, иди, Анечка, – поспешно ответил главред.
Анна улыбнулась Климу, тот проводил ее грустным взглядом.
В дверях девушка столкнулась с секретаршей.
– Что еще? – нервно воскликнул Ив.
– Я бланки для грамоты подготовила. Какой выбрать? Зеленый или розовый?
– Какие грамоты?! – вспылил было Ив, да спохватился. – Отставить грамоты! И пока мы тут разговариваем, никого не пускать!
Пожав плечами, секретарша пошаркала прочь.
Ив плотно прикрыл за пожилой женщиной дверь, подошел к Климу, оглянулся по углам пустого кабинета и прошептал:
– Ты сколько книг прочитал?
– Книг?
– Да, книг. Ты же слышал вопрос?
– За год или за все время? – смутился Клим.
– За все.
– Семнадцать!
– Хорошо подумай, – настаивал Ив.
– Порножурналы в счет?
– В счет!
– Тогда двадцать две.
Клим не стал уточнять, что, благодаря бабушке, чудом сумевшей схоронить пару десятков запрещенных книг, доставшихся деду от прадеда Эдуарда Варфоломеевича, он ознакомился в том числе и с большой энциклопедией, посчитав несколько томов издания как одну книгу.
Ив, не спеша, вернулся в свое кресло.
– Судя по первым впечатлениям, ты нам подходишь. А я ошибаюсь редко, а именно – никогда. Но тут другое дело – подходим ли мы тебе? Ты же знаешь, у нас, как в мафии. Знакомо тебе это слово? Хорошо. Так вот, к нормальной, обычной жизни дороги назад у тебя уже не будет. Слишком много тайн станет тебе известно, слишком многими связями обрастешь. А много знающий или уносит тайны в могилу или отправляется на социальные работы. Таких, как мы, умников никто не любит.
– Думаешь, я мечтал об этой работе? – повысив голос, продолжал Ив, уставившись в окно. – Когда-то я был министром. Да-да, целым министром! В генеральском чине, между прочим! Но кто-то донес о том, что я знаю лишнее и слишком много о себе возомнил. Пока я принимал парад, в моем кабинете сделали обыск и выяснили, что я прочитал незаконно пятьдесят четыре книги. И меня, героя Третьей мировой, навечно приковали к этой галере. Был, конечно, выбор – на рудники, но я не люблю сырости. А так как свобода начинается с выбора, остановился на предложенной мне газете. Так меня приговорили к редакторству. А это та же передовая. Только пули со всех сторон. И чаще в спину! Думаешь, банальности говорю? Метафоры подбираю? Если бы так.
– Ты еще здесь? – повернулся к Климу Ив. – Обычно после этих слов кандидаты на журналисты молча покидали мой кабинет. А те, кто этого не сделал, уходили после следующих слов…
Ив разволновался, встал из-за стола, несмотря на прохладу, да что там, на холод в его кабинете, вытер пот платком с раскрасневшегося