спасатель был к ней ближе. Она тихонько, стараясь не высовываться из волны и прячась за крупными обломками, описала дугу. Когда молодой и симпатичный оказался в более выгодном для спасения положении, девушка отбросила маскировку и, поднимая больше брызг, чем того требовала техника брасса, двинулась за буйки.
– Ты куда прёшь?! – хором заорали спасатели, не успев перестроиться с волны междусобойчика на профессиональный лексикон. – То есть… Девушка! Назад! Нельзя! Девушка!
Ирэн слегка сбросила скорость. Она не собиралась слишком уж усложнять задачу своему будущему принцу… Или, с учётом реальных сроков романа, калифу на пару дней.
Девушка пересекла линию буйков и начала тонуть.
То есть Ирэн и собиралась немного потонуть, иначе никакого романтического спасения не получилось бы. Но она совершенно не собиралась тонуть по-настоящему.
А получилось по-настоящему.
Ей вдруг показалось, что берег очень далеко! Она очень устала, пока плыла сюда! Она не рассчитала силы! Ей надо скорее возвращаться, пока силы не кончились-окончательнодоконцаполностьюсовсем…
Ирэн попыталась ринуться к берегу, разом забыв, как нужно плавать. Она забарахталась, закричала, мгновенно наглоталась воды… И тут у неё свело ногу. И вторую. И руку…
– Ой! Буль! Ма! Буль! Мочка! – она изо всех сил замолотила по воде плохо слушающимися ногами и руками.
Крики спасателей вдруг стали глуше, как будто они плыли не к ней, а от неё. Ирэн с ужасом поняла, что причина ослабления криков – в слое воды, который отделяет её от поверхности. Забыв обо всех правилах поведения утопающих, Ирэн беззвучно завопила, выпуская остатки воздуха.
Последнее, что она успела ощутить – чья-то рука вцепилась в её волосы.
«Ещё и причёску испортят!» – расстроилась она и отключилась.
Во рту было противно и горько. Руки и ноги болели ужасно. Сквозь прикрытые веки бил кошмарный свет. Ирэн с трудом ощупала голову и не сдержала стон. Прическа не просто была испорчена. Остатки лака удерживали часть локонов в идеальном порядке, зато всё остальное… Наверное, со стороны это напоминало ледоход на волосяной реке.
– Очнулась? – спросила Мари.
Ирэн не стала отвечать. Вместо этого спросила сама булькающим, как у лягушки, голосом:
– Молодой спас?
– Нет.
– Значит, лысый? – поморщилась Ирэн.
– Нет.
Ирэн задумалась.
– Вдвоём?
– Нет.
– Хм… молодой тянул меня, а лысый молодого?
– Нет. И не наоборот!
Ирэн открыла глаза. Мари сидела перед ней, строгая и мокрая.
– А! – с облегчением произнесла она. – Это ты, сестричка!..
Мари покачала головой:
– Я тебя откачивала.
– Тогда кто?..
– Да я, золотце моё! – бодрый голос над ухом заставил Ирэн последовательно вздрогнуть, охнуть и застонать.
И только потом она рассмотрела склонившуюся над ней улыбающуюся толстуху. Ту самую, с матраса.
– Пока