чем даже её непонятное будущее, будущее без семьи и свободного принятия решения. Пойти против Марата, значит подписать свой смертный приговор, или жизнь в аду, где и покончить с собой не дадут. Она отлично понимала, что стала самой, что ни на есть рабыней, хоть и в золотой клетке.
Уснула девушка далеко за полночь, а когда проснулась, время подходило к десяти часам утра. Приготовив себе завтрак, она перекусила и, надев брючный костюм бардового цвета, светлые сапоги и норковую шубку. Прихватив с собой телефон и пачку стодолларовых купюр, она вышла из квартиры.
Оля решила съездить к Галине Ивановне вначале, а потом и в салон красоты. Сегодня уже наступило двадцать восьмого декабря, в городе началась сплошная суета, сплошные пробки выматывали, но приходилось терпеть.
В половине двенадцатого Муха подвёз свою хозяйку к дому тёти Гали и, когда он остановил машину, она передала ему телефон и сказала. – Возьми, разберись с ним, а когда я вернусь, покажешь, как им пользоваться!
– Да без проблем! – улыбнувшись ей, произнёс Муха и, посмотрев на неё, спросил. – Вы надолго, Ольга Владимировна?
– Не знаю, но не больше получаса, а то нам ехать ещё в салон! – отозвалась она и, выйдя из машины, направилась на второй этаж.
Оля застала Галину Ивановну практически у входа, она собиралась уже выходить из квартиры.
– Ой, Оленька! – радостно воскликнула женщина и, обняв девушку, впустила в квартиру. – А я вот собралась идти в депо, хочу уволиться, тяжело уже бегать по троллейбусу, вот и решила пойти на покой! Митрич, кстати, тоже хочет уходить, да и решили мы с ним, наконец-то соединиться, что нам, старикам-то делить, вдвоём веселее будет хоть поругаться!
– Ну и молодцы! – так же радостно отозвалась Оля, направляясь вслед за хозяйкой в зал, даже не снимая с себя одежду и обувь.
– Ты и впрямь красавица! – окинув девушку взглядом, произнесла Галина Ивановна, и спросила. – Ты надолго, так давай тогда разденемся, чая попьём?
– Нет, я специально заехала к вам, чтобы отблагодарить вас за всё! Если бы не вы тогда мне попались, то и не было бы меня! – сказала Оля уже без улыбки и, положив на журнальный столик десять тысяч долларов, обняла женщину.
– Это что, дочка? Что ты выдумываешь? – недовольно бросила хозяйка, но её перебила Оля и, прижав женщину к себе, сказала. – Не надо, Галина Ивановна, тем более, что это не мой вам презент, да и подарок к Новому году! Марат мне дал, чтобы я смогла вас отблагодарить! Не обижайтесь, да и лишними они точно ведь не будут!
Пробыв с Галиной Ивановной минут двадцать, Оля вернулась к машине и, устроившись на заднем сиденье, сказала. – Муха, давай в салон, а потом домой! Ещё, послушай, мне как-то неудобно звать тебя Мухой, есть же у тебя имя! Я не блатная, это вы между собой кличками пользуетесь!
– А зачем это вам? – засмеялся он, но потом, повернувшись к ней, добавил. – Игорь, хотя, если честно, то уже стал об этом забывать!
– Вот и хорошо, Игорёк! – улыбнувшись, отозвалась Оля,