тоже возжелали урвать кусочек покрупнее.
Тогда и началась дележка территорий, и она имела значение только на улицах, но не в законах: через некоторые кварталы, если ты был не угоден определенным кругам, а стало быть – известен, проехать ты не мог, а сунешься – может тогда, город потеряет еще одного налогоплательщика. Да, известность бывает разной. Порой, лучше – никакая. Разделение города было весьма незаурядным. Восемь округов, восемь «властителей» на местах, с подчиненными от муниципальных образований. Пирамида, что приносит «доход» для власти, поэтому никто и не думал лезть в чужой огород. Всех всё устраивало – город, который ты и ненавидишь, и обожаешь всем сердцем одновременно, мог дать и отнять – словно Господь Бог. Люди говорили – «Это живой город и жизнь бывает разной, надо приспосабливаться!» Но, Рихтер считал иначе: «Этот город – раковая опухоль, которую надо вырезать, ибо лечение не уместно.» Метастазы коррупции пустили свои корни глубоко.
На улицах этого «Нового Эдема», так Зёненштадт называли зажиточные граждане, всегда было неспокойно, вот и в последнее время – участились разбойные нападения одной «территории» на другую. Провокаторами выступали зороастрийцы, с рабочим названием своего движения – «Фаравахар». Их предводительница – Айя возжелала обеспечить бедные слои всем возможным, чтобы никто из страждущих больше ни в чем не нуждался.
Нет, социальные службы были, равно, как и социальная политика, регламентированная, соответствующими законодательными нормами. Но, нуждающихся в помощи граждан, за чертой бедности и болеющих, было слишком много. А пособий, как всегда это бывает – не хватало. Законы, лишь, предусматривали факт выплат, но игнорировали индексацию сумм. И в любом информационном окошке, соответствующей службы, тебе бы ответили: «Как не хватает? Вы выплату получаете? Получаете! Значит, неправильно распределяете средства! Мы свою задачу выполняем!»
Как правило, все происходило ночью, от полуночи до двух часов. В это время свежий воздух лучше глотать из окна своей квартиры. Фаравахар перехватывали гуманитарные поставки в социальные службы и доставляли их в бедные кварталы, под общим названием – «Ветошь». Особо несговорчивые поставщики – получали пулю.
А на утро – рассвет открывал другую чистую жизнь, преображал все вокруг вплоть до канализационных люков. К слову, люки на дорогах имели оттиск герба нового города, в то время, как с оборотной стороны – герб старого. Да, Зёненштадт не всегда был таким, ранее он носил название «Лифьяберг», но, в угоду застроек, символ города, что давал ему право носить такое название – округ, испещренный холмами, под 150-200 метров высотой, пришлось сравнять с землей. Так, город окончательно стал поделен на зоны, преимущественно, состоящие из полей и застроенных районов. Тогда, только вступившая на должность мэр Зингер, распорядилась отчеканить новый герб на оборотной стороне каждого «зёненштадтского» канализационного люка.
Все размышления о высоком и не очень, перебивала свежая сводка новостей:
«С