с тонкой талией и длинными ногами под легкой, свободно ниспадающей юбкой.
Кончиками пальцев девушка провела по линии подбородка мужчины, склонив в сторону головку на тонкой лебединой шейке. Красота ее была почти невыносима, огромные глаза сейчас сияли любовью, та же любовь жила в улыбке на ее мягких губах.
– Ах, папочка, ты просто замшелый ворчливый медведь.
Легко, как балерина, она отскочила от него, приняла преувеличенно театральную позу и заговорила, комически подражая французам:
– Regarde! Mon cher papa, c’est trés chic…[10]
– Не доверяю я этим модным новым машинам, – пророкотал он. – Мне бы на «роллс» посмотреть.
– «Роллс»? – вскричала девушка и драматически надула губки. – Да твои «роллсы» давно устарели! Допотопные уроды! Дорогой папочка, не забудь, ты живешь в двадцатом веке! – Она вдруг сникла, словно увядшая роза. – Что скажут мои друзья, когда увидят, что я сижу за рулем огромного мрачного гроба?
В этот момент она заметила Марка, стоящего в дверях офиса; ее манера держать себя моментально переменилась: и наклон головы, и поза, и положение губ, и выражение глаз – в долю секунды из клоунессы она снова превратилась в приличную даму.
– Папа… – тихонько проговорила она спокойным, слегка чопорным голосом и окинула Марка холодным взглядом, словно окатив с головы до ног ледяной водой. – Мне кажется, к нам явился продавец.
Она отвернулась и медленно пошла вокруг «кадиллака», невозмутимо, надменно и равнодушно, не удостаивая Марка больше даже мимолетным взглядом. Когда он в первый раз увидел, как энергично шевельнулось ее бедро под тканью юбки, как дерзко, вызывающе раскачивается ее небольшая округлая попка, ему показалось, что сердце его перевернулось и катится в пропасть.
Марк с восхищением смотрел на нее и глаз не мог отвести, все его чувства оказались буквально потрясены. Он еще никогда в жизни не видел ничего столь прекрасного, столь пленительного.
А мужчина уже повернулся и довольно сердито уставился на него. Он действительно выглядел огромным медведем, как дразнила его девушка, но скорее – библейским патриархом. Худощавая, высокая фигура с широченными плечами, большая голова, кажущаяся еще больше из-за орлиного, слегка свернутого в сторону носа и темной с проседью густой бородищи.
– Черт меня побери, а ведь я тебя знаю! – прорычал он.
Лицо его было выжжено солнцем почти дочерна, но в уголках живых, энергичных глаз виднелись глубокие белые складочки, и полоска кожи под густыми седеющими кудрями тоже оставалась белой: от солнца ее защищали поля охотничьей шляпы – или козырек форменной фуражки.
Встрепенувшись, Марк отвел взгляд от девушки и тут же получил новое потрясение. В тот момент он решил, что это всего лишь случайность, какое-то невероятное совпадение, но потом, годы спустя, переменил свое мнение. Нити их судеб оказались тесно переплетены. Но в эту минуту, увидев этого человека так близко, он испытал настоящий шок, который совершенно