– промозглый ветер залетал в широкие рукава душегрейки. От тумана волосы как будто стали влажными. Стоило выехать за пределы замка, магия словно покрывало окутала меня. Жасминовые ароматы пьянили, а зеленоватые огоньки амулетов у встречных вызывали почти нежность. Дрова пахли ворожбой, видать, на них плескали зелье, чтобы мокрые горели. Заговоренные мечи да ножи даже через ножны отбрасывали магические тени, вырывавшиеся сквозь тонкие незаметные глазу дырочки крохотными лучиками. Мне казалось, будто последние сутки, проведенные в проклятой обители Лопатова-Пяткина, мне не хватало воздуха, а теперь вот глотнула полной грудью – да захлебнулась от счастья.
Нас встретили безразлично, не выказывая ни радости, ни досады от появления сразу двух полевых командиров. Мы проезжали мимо хмурых, измотанных ожиданием похода воинов, жаждущих действия, боя и крови. А потом вдруг кто-то шепнул нам вслед: «Берегиня…» – и шлейф из настороженных взглядов завился следом. Встречные опускали головы, старались отойти с нашего пути, словно мы все были обезображены проказой.
И как гром среди ясного неба вдруг распотрошил общее замешательство вой дракона, заставив меня вжать голову в плечи, а сердце тревожно екнуть. Следом за нами стали раздаваться мужские голоса и зазвенело железо. Где-то в небесах хлопнули тяжелые крылья тварей. Я задрала голову и через хлопья белой дымки разглядела два вытянутых серых тела, нападавших друг на друга. Они словно старались столкнуть противника с небес.
– Что такое? – выдохнул Степан.
Воины уже подались куда-то за большой замызганный шатер, а там, словно бойцовые псы, жестокие и кровожадные, сцепились двое Хранителей, сменивших людскую личину на настоящую, демоническую. Они бились насмерть, легко увертываясь от взаимных ударов и тут же нанося новые, не менее яростные. Вокруг них образовался круг из сочувствовавших, но никак не влезавших в конфликт соратников.
– Хватит! – заорал Степан, спешиваясь. – Разой-тись всем!
Он растолкал плотное кольцо мужчин. Драконы в небе злобствовали, нападая, а Хранители, потеряв разум, захлебывались яростью и бешенством.
– Довольно! – тихо, но как-то очень грозно повторил Тусанин, и, к моему изумлению, бесчинство прекратилось.
Задиры, тяжело дыша, сверлили друг друга полными ненависти желтыми глазами со змеиными вертикальными зрачками.
– Разойтись! – рявкнул Тусанин собравшимся. У него даже вены на шее выступили от ярости. – Что за цирк вы тут устроили?! – прошипел он на этих двоих. – Стервецы, не хватает, чтобы мы друг друга поубивали!..
– Ваша армия состоит из отборных головорезов, – хмыкнула я позже, когда мы достигли расчищенной площадки, где проходили тренировки. – Могу поспорить:, эти двое не так давно мотали срок на какой-нибудь вашей хранительской каторге.
– Отчего же, – вдруг смутился тот, – тут есть и наемники… из людей…
– Ага, значит, про каторгу не отрицаешь?
Тут-то мы увидали графа. Скрестив руки на груди, он без особого восторга следил за бойцами, мельтешащими на посыпанной