и выдававшейся вперед челюстью – выбрито до синевы. Его высокий лоб и маленькие колючие глаза показались Обермейеру знакомыми.
На хозяине был серый костюм в крупную полоску, сшитый просторно. Заложив руки в карманы, американец попыхивал сигарой.
– Как мне известно, вы несколько лет прожили в Чехословакии? – спросил он Обермейера.
– Почти всю жизнь.
– Чешский язык знаете?
– Кроме родного, владею чешским, словацким и английским языками.
Американец, не сбрасывая пепла с сигары, следил за тем, как синяя струйка дыма подымается в воздух.
– Какого вы мнения о чехах? Кажется, они вам изрядно насолили? Вы их должны ненавидеть.
– Они не заслуживают моей ненависти, – ответил Обермейер. – Я их просто презираю.
В маленьких карих глазах американца вспыхнул на мгновение злой огонек. Он сказал:
– Чехи давно испытывают наше терпение, но это им дорого обойдется. Мне доложили, что вы согласны выполнять наши поручения. Это так? – И, не дожидаясь ответа, он продолжал: – Придется, конечно, подготовить себя к самым неожиданным приключениям. Люди в нашем возрасте уже начинают избегать приключений, но ничего не поделаешь. Для меня и для вас они неизбежны. Вы не жалуетесь на здоровье?
Обермейер ответил, что чувствует себя хорошо.
Американец одобрительно кивнул головой. Затем он предупредил, что Обермейеру предстоит работать не в центре Чехословакии, а у ее западной границы с Баварией, восточнее города Регенсбурга. Там есть очень удобная вилла, приспособленная для специальных задач. Он дал понять Обермейеру, что его кандидатура согласована с генералом Гудерианом, который сейчас занят организацией разведывательной службы в Западной Германии.
Американец вынул из ящика стола папку с бумагами, перелистал их и спросил:
– Будучи в Праге, вы знали штурмбаннфюрера Зейдлица?
– Знал, – не колеблясь, ответил Обермейер.
– Чем он занимался?
Обермейер рассказал. У Зейдлица был особый, самостоятельный участок работы. Его резиденция находилась на островах, на загородном озере. Там он и его небольшой штат занимались «приобретением» специальной агентуры. Совершенно неожиданно на острова был совершен налет. Видимо, чешскими партизанами. Люди Зейдлица были перебиты, документы похищены. Куда исчез сам Зейдлиц, не установлено.
Американец прищурил свои маленькие, похожие на ягодки глаза и некоторое время помолчал.
– Похоже на правду. Вот это досье, – он встряхнул папкой, – хранилось в чехословацком Корпусе национальной безопасности. Там некоторое время работал наш человек. Он и доставил нам это досье. Но вся беда в том, что ему и нам до конца не повезло. При переходе через границу чехи подстрелили нашего агента. Он приполз к нам смертельно раненный. Несколько часов провалялся в беспамятстве и умер, не успев дать пояснений. Вам это лицо знакомо? – хозяин через стол протянул Обермейеру папку, к оборотной стороне ее обложки была приколота фотография.
У