в бедственные времена Фронды, и я уважаю ее.
– Ха-ха, стало быть, и вы, принц, принадлежите к числу людей, которые закрывают всегда глаза перед теми предметами, которых не хотят видеть и воображают потом, что их совсем не было.
– В этот раз, друг мой, ваше знание человеческого сердца совершенно ошибочно. Если б я когда-нибудь увидел, что Флоранс обманывает меня, я бы не закрывал глаза, а расстался бы с ней скорее, чем вам нужно, чтобы переодеться в антракте. Но я никогда не сделаю подобного открытия.
– Ну конечно, ваше высочество. Дама эта тем увереннее может предаваться своим страстям, чем крепче держит высокого поклонника в своих сетях.
Принц с неудовольствием вскочил с места.
– Вы говорите так, как будто вам что-нибудь известно!
– Мне? Ничего! Что может мне быть известно? Перед вашим приездом я провел всего дня два в Пезенасе. Я заметил только, что эта госпожа находит очень интересным Лагранжа, нашего актера. А он не такой человек, чтобы женщина могла избегнуть его влияния, если это ему обещает приключение.
– Вы шутите! Это было бы более чем смешно! Это было бы пошло и нелепо.
Принц был, видимо, раздражен. Мольер пожал плечами:
– В таком случае я дурак, а это не новость, но позвольте предложить еще один вопрос, ваше высочество. Было бы вам неприятно, если б я поместил у себя именно этого Лагранжа?
Его взор выжидательно был устремлен на принца, и легкая усмешка появилась на губах.
Конти несколько сердито и в замешательстве ходил взад и вперед, потом внезапно обернулся и, взглянув на насмешливое лицо актера, слегка покраснел, но сейчас же расхохотался от всего сердца:
– Ну, конечно. Ха-ха, пускай он живет здесь.
– Вы позволите?
– Ну да, конечно.
– Вы понимаете, с какой целью я прошу вас об этом?
– Эх, мой милый, цели вы вашей не достигнете, а если и достигнете, то это будет хороший урок! Несмотря на это новое горькое разочарование, я… – Принц не договорил. – До свидания, любезный Мольер. Вы можете быть довольны тем, что своим обществом развеселили меня.
– Очень счастлив, ваше высочество, что моя болтовня разогнала вашу скуку.
Он поклонился и вышел.
Конти смотрел ему вслед с радостной улыбкой и удивлением.
– Ей-богу же, в этом маленьком, забавно грациозном существе скрывается великий человек! Поклен, ты прав, что сделался Мольером, актером. Иди же вперед! Да, этот тон и эта веселая мудрость – лучшее лекарство для моей души. Я хочу, чтобы этот дорогой цветок, расцветший в глуши, в нищете, принес свой плод. Может быть, этим я искуплю все дурное, что сделал в жизни. Ученики покойного Гасенди, актер и принц, должны быть друзьями на всю жизнь.
Глава VI. Неудача госпожи Кальвимон
Принц по-прежнему находился в самом дурном расположении духа. В нем все еще происходила внутренняя борьба, с той только разницей, что болезненная возбужденность уступила место тихой задумчивости. Он снова виделся с госпожой Кальвимон, и, казалось,