грязюку? Сущее недоразумение, а не ребёнок! Подвиг по спасению сестры, увы, по достоинству никто не оценил, а медаль за отвагу и мужество, проявленные при спасении утопающего, остались лишь в её собственном воображении. После того как две свинюхи, напрочь изгвазданные, перешагнули порог квартиры, на орехи досталось, что вполне справедливо, только старшей, причём весьма ощутимо для попы – ярко-багровые полосы от ремня ещё долго напоминали о проступке!
Заслуженное ли наказание понесла девочка? «Несомненно! – ответите вы. – А как же иначе с таким кошмарным ребёнком следует поступать?» Тогда другой вопрос: приносили ли порки и затрещины положительный результат? Плоды исправления наблюдались? Как ни печально, но нет…
– У всех дети как дети! – исходила на слюну родительница, сверкая грозным взглядом, отчего сердце шкодницы, продолжавшей без умолку завывать, трепетало от страха и жалости к себе. – Одна ты у меня… лошадь большая!
«Отлупили и ладно, в первый раз, что ли…» – насупившись на мать, морщилась и потирала пятую точку «лошадь большая». Только память, видать, короткая у хулиганки на наказания была, хоть и ныла, но выводов соответствующих не делала. Карательные процедуры воспринимала словно естественное приложение к своему детству, не рассуждая и не анализируя законность сурового возмездия за свои шалости.
Но Васька взрослела, и взгляд на происходящее вокруг неё вдруг стал меняться, крамольные мысли стали посещать её бедовую голову. «Откуда берутся все эти правила и запреты? А всё ли так замечательно в этом самом мире взрослых? Почему родители и учителя для детей безоговорочный авторитет?» И ведь неспроста подобные размышления буравили мозг, для сомнений появились веские основания, а случившиеся в первой четверти неприятные инциденты с преподавателями, причём оба в один день, породили к тому же обострённое чувство справедливости, ставшее частью её натуры.
Уроки математики в классе вела тогда Инесса Вахтанговна. Женщиной та слыла одинокой, причём напрочь – ни мужа, ни детей, ни родни мало-мальской в её близком окружении не наблюдалось. Массивная дамочка предпенсионного возраста и колоритной внешности: жгуче-чёрные волосы с проседью, жёсткий взгляд тёмно-карих глаз буравил, казалось, насквозь, выдающийся нос прямо указывал на национальность предков, а крупная, размером с горошину, бородавка на подбородке с торчащими из неё пружинками волос угрожающе шевелилась, стоило хозяйке открыть рот. Считала она себя глубоко несчастным человеком, а детей открыто не терпела, не пытаясь скрыть свои чувства к ним.
В тот памятный день скучно-монотонный голос Инессочки, как за глаза величали её ребята, периодически срывался на истеричные вопли в ответ, как сама полагала, на беспросветную глупость доставшихся ей учеников, причём всех как один бездарей. Хитроумная задачка у Василисы сегодня ну никак не желала решаться, а злобная училка склонялась всё ниже и ниже и вот уже совсем нависла внушительной грудью над белобрысой