пожалуйста…
С водителем тоже необходимо наладить хорошие отношения. Прислуга, в особенности та, что служит в доме много лет, очень часто имеет влияние на хозяина. А еще многие люди назидательно повторяют: «Любишь меня, люби и мою собачку». Конечно, Сережа не болонка, но он не должен на меня злиться.
– Где багаж? – хмуро поинтересовался водитель.
– Здесь, – быстро продемонстрировала я средних размеров спортивную сумку.
– Это все?
– Да.
– Ну-ну… – покачал головой шофер, в его голосе явно читалось неодобрение.
– Понимаете, люблю путешествовать налегке, – стала оправдываться я.
– Пошли к машине, – перебил меня Сергей, – а то за стоянку дорого платить. Ладно бы свои отдавал, а то хозяйские…
Высказавшись таким странным образом, он широким шагом двинулся вперед. Я поспешила за мужчиной, волоча сумку.
Очутившись в автомобиле, я сделала попытку наладить контакт с водителем и воскликнула:
– Какая шикарная иномарка!
– Обычная, – буркнул Сергей.
– Никогда в такой не ездила!
– Угу.
– Не скажете название?
– Чего?
– Машинки.
– «БМВ».
– Ой, суперская! А блестящая какая…
– Если на мойку регулярно ездить, то любая дрянь красивой станет, – мрачно констатировал Сергей и увеличил громкость радиоприемника.
Поняв всю бесплодность попыток втянуть угрюмого дядьку в разговор, я замолчала и стала разглядывать через тонированное стекло улицу.
Сыто урча, джип мчался по Москве, изредка откуда-то из его нутра раздавалось недовольное кряканье – Сергей на пару секунд включал сирену. От мерного покачивания меня потянуло в сон, я начала зевать, а потом внезапно задремала.
– Лаурочка… – кто-то потряс меня за плечо. – Ой, как крепко спит, устала бедняжка.
– С чего ей притомиться? – ответил ворчливый голос. – Сидела королевой.
– Замолчи, Сергей.
– А я что? Просто сказал, – вновь заскрипел противный баритон. – Сил лишаются от работы, а не от безделья.
Мои глаза распахнулись, взгляд уперся в круглощекого мужчину.
– Лаурочка, – протянул он руку, – я дядя Миша. Ступай, Сергей, в дом, вели завтрак подавать, девочка проголодалась.
Водитель повернулся и пошагал к крыльцу, его спина выражала явное неудовольствие. Антонов наклонился и зашептал:
– Ты вылитая мама! Волосы, глаза, цвет кожи, улыбка… Похожа до дрожи! Машенька тоже любила красную помаду. Спасибо, что согласилась прикинуться племянницей.
– Это дочь должна быть благодарна отцу за участие в своей судьбе, – потупилась я.
Антонов закашлялся, потом осторожно произнес:
– Анна и дети ничего не знают про Машу. Сейчас пока не время для откровений, но в моей жизни скоро произойдут перемены…
– Не волнуйтесь, – улыбнулась я, – племянница не будет назойлива.
– Извини, но иначе не сумею тебе помочь, мне пока не хочется шума.
– Понимаю.
– Аня