выброшенными из привычной среды, уже можно будет поступать, как французам захочется. Вероятнее всего, эти солдаты вскоре окажутся во французском Иностранном легионе.
Врангель хотел было вызвать к себе Кутепова, но вспомнил, что вчера вечером Кутепов навестил его, чтобы доложить, что он недомогает и на какое-то время назначает вместо себя исполнять обязанности командира Первого корпуса генерала Витковского. Заодно Кутепов передал Врангелю рапорт генерала Слащёва. Из-за большого количества дел он так и не успел еще его прочесть. Подумал: «Интересно, что ему надо? Какие новые сумасбродные мысли возникли в его голове? А впрочем, возможно, он уже остепенился: как ни как, уже не сам по себе, а глава семейства». Но решил, что прочтет рапорт потом.
По поводу приказа генерала Шарпи Врангель пригласил к себе начальника штаба Шатилова. И уже через час они сочинили ответ. Он был довольно резкий.
«Ставлю Вас в известность, что вся реорганизация Русской Армии произведена, о чем Вам была заблаговременно направлена копия моего приказа. Прошу это учитывать в части, касающейся численного состава армейских подразделений. Так, Первый армейский корпус может быть отравлен в Галлиполи лишь в полном списочном составе. Это относится также к воинским подразделениям, которые намечено дислоцировать в Чаталджи и на острове Лемнос».
– И вот что, Павел Николаевич! Сегодня же доставьте с нарочным это письмо генералу Шарпи, – попросил Врангель. – Надеюсь, на какое-то время у них отпадет охота командовать русской армией.
– Во всяком случае, они, возможно, поймут, что мы – не марионетки и дергать нас за ниточку непозволительно. Да и опасно, – согласился Шатилов.
И пока начальник штаба рассовывал по папкам свои документы, Врангель потянулся к листку желтоватой оберточной бумаги. По мере чтения его лицо становилось все более сосредоточенным и даже злым.
– Прощу задержаться! – попросил Врангель Шатилова, все еще не отрывая глаз от бумаги.
Закончив читать, Врангель продвинул листок по столу к ожидающему начальнику штаба.
– Рапорт Слащёва. Ознакомьтесь.
Шатилов склонился над листком. Прочтя, какое-то время стоял молча.
– Ну, и что я ему должен ответить? – мрачно спросил Врангель.
– Судя по всему, он продолжает употреблять кокаин, – Шатилов повертел рапорт в руках: – Написано явно нездоровым человеком.
– В последнюю минуту его усадили на «Илью Муромца». Без вещей, – вспомнил Врангель. – Где бы он в море сумел достать кокаин? На берег, как я знаю, он не сходил. Да, в сущности, и не в этом дело.
– Рапорт довольно хамский, – сказал Шатилов.
– Это началось у него давно: мания величия, что ли. Я повозился с ним предостаточно. А когда-то он был блестящим генералом, – с печалью в голосе произнес Врангель. – До безрассудства смелым. Порой изобретал невероятно хитроумные операции. А сейчас… сейчас он представляет из себя примерно то же самое, что и этот его рапорт.
– Но