почти не общается, но ведёт себя вежливо. Энка его защищает. Следит, чтобы мы не издевались, а когда я сказал, что он похож на фарфоровую куклу, которую страшно разбить, ответила: «На себя посмотри!» Это жестоко с её стороны. Потому что выгляжу я, в самом деле, катастрофически. Раньше у меня, хотя бы, была надежда, что с годами ситуация улучшится. Но обнаружилось, что я демон, и что будет теперь – не знаю. В Асгарде есть бог Бальдр, он вечно юный и прекрасный. Вот не повезло парню! С ужасом думаю, не ждёт ли и меня подобная участь? В этом плане, положение Улль-Бриана не столь безнадёжно, он, в крайнем случае, может бороду отпустить. У спригганов борода не растёт от природы. Не знаю, как у демонов-убийц, но пока никаких признаков…
Зато я продемонстрировал Рагнару возможности моего Грома, и он был уязвлён. На сегодня всё.
Второй день плавания. Погода стоит хорошая, только солнце слишком слепит. Чтобы не усложнять себе жизнь, идём по ветру, точно на восток, и ссылаемся на волю Сил Судьбы.
Улль-Бриан больше не выглядит довольным, у него началась морская болезнь. Не знаю, чему Аолен учился в Конвелле чуть не целый год? Справиться с такой ерундой он по-прежнему не умеет. Несчастный Оверинский наследник висит на борту при последнем издыхании, а рядом крутится Эдуард, и развлекает рассказом о том, как однажды его стошнило прямо на голую никсу (или водяницу). Похоже, придётся мне самому принимать меры…
Приял. Стащил Улля с борта, загнал под палубу, дал ковш, и велел черпать, не то потонем. Это, конечно, жестоко, но так поступают всегда. Если лежать и ничего не делать, будет только хуже. И Энка с Рагнаром это прекрасно знают, но делают вид, будто они такие добрые и сострадающие, а я – демон-убийца.
Не смотря на лёгкую качку, Энка приспособилась чертить. Вроде бы, у неё получается. Меридит точит оружие – такая у неё привычка. Своё уже довела до совершенства, теперь принялась за моё. С тех пор, как мы вместе, я уж и не помню, когда в последний раз сам точил свой меч. Разучился уже, наверное! Аолен слагает песнь. Перемена окружающего ландшафта всегда вызывает у него потребность сложить новую песнь, такова особенность эльфийской натуры. Рагнар, Орвуд и Эдуард играют в кости на интерес. Звали меня, но я всё равно никогда не выигрываю, наверное, это такое проклятие. Ильза вяжет, хотя считается, что она стоит за кормчего и тренируется в судовождении. Ну и пусть, ведь нам, по большому счёту, без разницы, куда плыть.
Хотя… что это там впереди? Похоже, рифы. Пойду, сменю её, пока не поздно!
Сегодня, совсем рядом с нашим драккаром, видели скримсла – хороший признак. Значит, ещё десять дней погода будет благоприятной. Только Ильза и Улль-Бриан перепугались. Они решили, это морской змей, который хочет нас пожрать. И заорали так, что до смерти перепугали самого скримсла, он зверь хоть и большой, но робкий и впечатлительный. В результате, мы чудом не перевернулись, когда он нырнул.
В наше время скримслов осталось немного: когда маги изводили средневековых чудовищ заклинаниями, под их действие попали