именно то, что сказал.
Ведь что еще может чувствовать женщина, которая вкладывает труд и всю свою любовь, превращая другую женщину в красавицу? Потом она наблюдает за тем, как женщина уходит на вечер или на бал, чтобы танцевать всю ночь в ее наряде. Там все ею любуются. А горничная стоит на лестнице и ждет возвращения хозяйки, чтобы получить одежду назад, выгладить, если нужно, починить и подготовить для следующего раза.
– Вы имеете полное право гордиться своей работой, – сказал Питт, выпуская шелк из рук и закрывая гардероб.
Девушка вся зарделась от удовольствия.
– Большое спасибо, – произнесла она, заикаясь.
Питт должен был задать ей какой-нибудь малозначащий вопрос, чтобы впоследствии, размышляя над их разговором, она не могла ничего заподозрить. Его мозг усиленно работал в поисках такого вопроса.
– Ваша хозяйка отдает какие-нибудь старые платья наиболее усердным служанкам? – Он знал ответ. Ни одна хозяйка не захочет видеть свою служанку в своей одежде. И неважно, насколько стара одежда или насколько хороша служанка.
– О нет, сэр! Леди Ефимия отсылает все старые платья в деревню своим кузинам или другим родственницам. Тем, кто не знает, что модно и что не модно. Они очень рады этим подаркам.
– Понял. Благодарю вас. – Инспектор улыбнулся ей и отправился на кухню.
Ни кухарка, ни девушки, помогающие ей, не сказали ничего определенного. Однако Питт выяснил, что у Ефимии иногда случались периоды, когда она много ела все без разбору, набирала вес, а затем снова садилась на диету. Они списывали это на здоровый аппетит и любовь к сладким блюдам. Когда же она худела, то это списывали на тщеславие и следование капризам моды. Женщины из прислуги не пытались судить, что правильно и что неправильно. Питт поблагодарил их и вышел из дома. Ему было необходимо дождаться удобного времени, чтобы зайти к самим сэру Роберту Карлтону и леди Ефимии, надеясь застать дома обоих.
На Калландер-сквер инспектор вернулся после шести часов. Он знал, что это не очень хорошее время для визита, но для тех щекотливых вопросов, на которые он надеялся получить ответы, правильного времени не существовало.
Слуга принял его прохладно и проводил в библиотеку. Прошло несколько минут, прежде чем в комнату вошел сэр Роберт Карлтон, очень аккуратно закрыв за собою дверь. Он оказался выше среднего роста и худощав. Его лицо было чрезвычайно благородным, но природная мягкость выражения лишала его высокомерия.
– Как я понимаю, вы желали видеть меня? – тихо спросил он. Его голос был ясным и четким, в нем сквозило легкое удивление.
– Да, сэр, – ответил Питт. – Если вы позволите. Простите меня за визит в неурочный час, но я хотел быть уверенным, что застану вас дома. – Карлтон вежливо ждал, и он продолжил: – Думаю, у меня есть причина предполагать, что мать младенцев, найденных в саду на площади, может проживать в вашем доме… – Он замолчал, готовясь услышать гневное отрицание. Но вместо этого он увидел, как кожа на высоких скулах Карлтона