И все это за одну-две секунды – стремительно проносящиеся перед глазами кирпич, стекло и желтые огни, которые видишь, прежде чем упасть на брусчатку. Часть тебя подпрыгнет от удара. А часть – нет.
– Слышишь меня, Кензи? – Mo замахнулся снова.
Я уклонился от удара, бросил газету и правой рукой вцепился ему в глотку. Толкнул его к столу и продолжал давить, пока он не прижался лопатками к столешнице.
Тони вышел из туалета.
– Ну ни фига ж себе, – протянул он.
– В каком ящике? – спросил я Mo.
Он вопросительно выпучил глаза.
– В каком ящике мои деньги?
Я чуть ослабил хватку.
– В среднем.
– Тебе же лучше, если там лежит не чек.
– Нет, нет. Наличные.
Я отпустил его, но он так и остался лежать на столе, надсадно дыша. Я обошел его, открыл ящик и обнаружил там свою плату – перетянутые аптечной резинкой банкноты.
Тони сел обратно в кресло и защелкнул браслет наручников на своем запястье.
Mo поднялся на ноги. Потер горло, закашлялся – как кошка, отхаркивающая волосяной ком.
Я снова обошел стол и поднял с пола газету.
Маленькие глазки Mo потемнели от обиды.
Я расправил смятые страницы, аккуратно сложил газету и убрал ее под мышку.
– Mo, – сказал я. – У тебя в кобуре на левой лодыжке спрятан пистолет, а в заднем кармане – свинчатка.
Взгляд Mo стал еще жестче.
– Потянешься за ними, и я тебе наглядно покажу, насколько хреновое у меня сегодня настроение.
Mo кашлянул. Опустил взгляд. Прохрипел:
– Хрен ты теперь работу найдешь в нашем бизнесе.
– Какая трагедия, – сказал я.
– Сам увидишь, – сказал Mo. – Без Дженнеро, я слышал, ты за каждый цент в лепешку расшибаешься. Вот погоди, сам приползешь ко мне, чтобы я тебе хоть какую работенку подкинул. Умолять будешь.
Я взглянул на Тони:
– Ты как, в порядке будешь?
Он закивал.
– В тюрьме на Нашуа-стрит, – добавил я, – есть один охранник, Билл Кузмич его звать. Скажешь ему, что мы с тобой приятели, он за тобой присмотрит.
– Клево, – ответил Тони. – Как думаешь, а пивка он мне там организовать сможет?
– Ага, Тони. Мечтать не вредно.
Газету я прочитал, сидя в своей машине, припаркованной на Оушен-стрит в Чайнатауне, под вывеской «Mo Бэгс, поручитель». В статье я не нашел ничего такого, чего уже не слышал по радио, однако там была опубликована фотография Карен Николc, переснятая с водительских прав.
Это была та самая Карен Николc, которая наняла меня полгода назад. На фотографии она выглядела такой же лучезарной и невинной, как и в день нашей встречи, – улыбалась в камеру, словно фотограф только что сказал ей, какое красивое на ней платье и как ей идут туфли.
В здание Бостонской таможни она прошла вечером, присоединилась к экскурсии на площадке обозрения и даже пообщалась с кем-то из агентства недвижимости – наше правительство решило заработать немного денег, продав исторический памятник корпорации «Мэриотт», и желающие могли приобрести таймшеры