сирийского и арабского. С созданием государств крестоносцев латинские ученые, естественно, начали собираться в городе и вокруг него. Примерно в 1114 году туда прибыл известный философ и переводчик Аделард Батский и остался жить на два года. Спустя десятилетие Стефан Пизанский, латинский хранитель собора Святого Павла, тоже провел здесь некоторое время. В ходе 1120-х годов он выполнил некоторые самые важные латинские переводы из всех когда-либо появлявшихся в Леванте. Самый известный перевод Стефана – «Королевская книга» аль-Маджуси – удивительное собрание практических медицинских знаний. Позднее эта книга пользовалась большой популярностью в Западной Европе[116].
Степень, в которой эти медицинские знания повлияли на действующую практику в латинском Леванте, представляется спорной. Усама ибн Мункыз с удовольствием писал о своеобразных и временами отчетливо пугающих техниках и методах, используемых франкскими докторами. В одном случае больной женщине был поставлен диагноз «демон в голове». Очевидно, Усама наблюдал, как прибывший латинский врач сначала обрил ей голову, потом «взял бритву и сделал разрез на голове в форме креста. Потом он оттянул кожу, обнажив череп, и натер его солью. Женщина сразу умерла». Усама сухо заключил: «Я ушел, узнав об их медицине то, чего никогда не знал». Латинские поселенцы в государствах крестоносцев, похоже, признавали, что мусульмане и восточные христиане обладают довольно-таки глубокими познаниями в медицине, и некоторые из них, как, например, франкская королевская семья в Иерусалиме во второй половине XII века, держала на службе нелатинских докторов. Но было несколько превосходных медицинских центров, где работали западные христиане, в том числе большой госпиталь Святого Иоанна, которым управлял военный орден госпитальеров.
Мастерскому исполнению Псалтыря Мелисенды соответствуют некоторые здания, возведенные крестоносцами примерно в это же время. Известна масштабная программа реконструкции, выполненная в церкви Гроба Господня в Иерусалиме во время правления Фулька и Мелисенды. Когда франки впервые завоевали Палестину, эта церковь пребывала в состоянии упадка. Хотя в 1130 и 1140 годах латиняне обновили это святое для каждого христианина место, создав конструкцию, впервые вместившую все святыни, связанные со Страстями Христовыми, в том числе часовню на Голгофе (на предполагаемом месте распятия) и Его Гроб. К этому времени церковь также была тесно связана с франкскими монархами Иерусалима, будучи местом проведения коронаций и погребения королей.
По общим очертаниям новый план святого места соответствовал западноевропейскому романскому стилю раннего Средневековья и имел некоторое сходство с другими главными латинскими церквами – местами паломничества на Западе, включая ту, что находилась в Сантьяго-де-Компо стеле (северо-запад Испании). Церковь крестоносцев имела некоторые отличительные черты – включая большую ротонду с куполом, – но многие ее особенности были результатом уникального окружения