все было нормально. Постанывал пострадавший – со сломанной в двух местах рукой. Максим присел на корточки, осветил лицо, заросшее щетиной. На бомжа не похож – рядовой люмпен с городской окраины, работающий за небольшую, но звонкую копеечку.
– И кто вас послал за мной, таких страшных? – вкрадчиво осведомился Максим. – Говорим или ломаем вторую руку?
Тот щурился, лицо исказилось от боли, превращалось в какой-то одутловатый помидор.
– Теперь ты точно покойник, сука… – прохрипел он, выгибая спину.
Товарищ не был готов к диалогу. Максим схватил его за здоровую конечность, начал с хрустом выворачивать. Бедняга извивался, сучил ногами по земле.
– Это тайна? – удивился Максим. – Ты готов подохнуть за секрет Полишинеля?
Тот не знал, что такое секрет Полишинеля. Он рычал, обдирая пузо, вцепился зубами в каменную площадку.
– Ну давай, дружок, не стыдись, – попросил Максим. – Озвучь то, что мы и так оба знаем.
– Сука, менты на тебя натравили… Отпусти, больно…
Что и требовалось доказать. Не просто странно, а очень странно. В соседних домах уже хлопали рамы, загорался свет – драку сопровождали соответствующие звуковые эффекты. Он сунул в сумку фонарик и побежал из тупика…
А только выскочил на улицу и промчался мимо одинокого фонаря, как вой полицейской сирены дал по ушам! Озарилась часть городской артерии – метрах в семидесяти по склону, – и из примыкающего переулка выскочила машина, сияющая, как новогодняя елка. Он должен был добить того, последнего! Нашел в себе силы квакнуть по мобиле, гаденыш! А менты отирались поблизости, дистанционно контролировали «операцию»… Машина еще разворачивалась, свет от фар скользил по дуге, озаряя выщербленную ограду, а Максим уже кувыркался в бетонный желоб водостока. Он в кровь отбил плечо, взвыл от боли, сплющился на дне полукруглого желоба, в котором какого только дерьма не было! Его могли заметить – глубина этой выемки была символической. Но бог сохранил и спас, сделал поблажку своему непутевому отроку! Громыхая рессорами, полицейская машина промчалась мимо, инородное тело в канаве осталось незамеченным. Они свернули в подворотню, где Максим учинил побоище – хотя по логике вещей должны были рассыпаться вдоль улицы. Ну что ж, глупость господ полицейских была ему на руку. Улица имени красного командира погрузилась в тишину. Максим выкатился из канавы и помчался вниз, пролетел метров двести, юркнул в подворотню, горячо надеясь, что она не станет очередным тупиком…
Навещать Бобышку (равно как и прочих) отныне было противопоказано. Он не хотел, чтобы кто-то пострадал по его вине. Окольными дорогами Максим пробрался на север и вскоре вышел на улицу Корабельную, впадающую в Морской бульвар. В ближайшей подворотне он привел себя в порядок, поправил одежду, почистился, причесался, чтобы не стыдно было выйти в люди. В кварталах, прилегающих к морю, кипела ночная жизнь, клубились отдыхающие. Там он мог затеряться и потихоньку выходить