Молодой человек нахмурился. – Просто засмотрелся на ворона.
На самом деле Коля никак не мог понять, что же его так обеспокоило. Казалось бы, ну что необычного может быть в птице, которой вздумалось посидеть на дереве, да еще и в окно заглянуть. И все же поведение ворона было настораживающим, хотя Коля не мог разобраться, в чем именно, и поэтому не хотел развивать эту тему.
– Не могу поверить, – вдруг расхохотался Виктор, – ты рассматривал какую-то ворону и умудрился из-за этого схлопотать «неуд»? Нет, однозначно, Григорьев, на такое способен только ты.
– Хорошенький комплимент, – огорченно вздохнул Николай.
– Эй, ну ладно. Больше оптимизма! Подготовишь Мымре какой-нибудь доклад или реферат, подмигнешь ей – она тут же и растает.
– Ну да, как же! Ее ничего, кроме Багдадского халифата, в жизни не интересует, а я вряд ли сойду за томного султана.
– Отчего же не сойдешь? Намотаем тебе чалму из разных тряпочек, мочалку вместо бороды приклеим да халатик на кухне стырим. Чем не султан?
– В таком случае из меня выйдет достойный бомж, возомнивший себя султаном, – вполне подходящая пара этой кикиморе.
Николай выпятил грудь и состроил такую мину, что друзья громко рассмеялись, чем привлекли внимание стоящих неподалеку девчонок. Они, внимательно оглядев нарушителей спокойствия, задержали взгляды на Николае, продолжая шушукаться. Высокий и стройный, с правильными чертами лица, Коля частенько ловил на себе заинтересованные взгляды девушек и понимал, что нравится им. Особенно их привлекали его ярко-синие глаза, резко контрастировавшие с черным цветом волос. Несмотря на это, он был застенчив и чувствовал себя не в своей тарелке от такого усиленного женского внимания.
– А вон та, в желтой юбочке, вроде ничего, – констатировал Витька, который, в отличие от своего друга, редко упускал возможность приударить за понравившейся ему девчонкой.
– Вик, ты меняешь девушек как перчатки, может, тебе стоит завести серьезный роман?
– Ага, вот ты больше года встречался с Ленкой – лямур и все такое. Что сейчас? Вы все равно расстались, а время, можно сказать, потрачено впустую. Молодость-то проходит, – широко улыбаясь, заметил Виктор.
– Боюсь, с такими аппетитами тебе не только молодости, а всей жизни не хватит!
Спускаясь вниз по лестнице, они продолжали беззлобную словесную перепалку, и, когда вышли из здания института на свежий весенний воздух, оба были в прекрасном настроении и весело смеялись.
– Мне не совсем понятно ваше веселье, Григорьев, – послышался резкий голос. Коля обернулся и увидел Евдокию Павловну, преподавательницу истории арабских стран, в студенческой среде именуемую мымрой, стоявшую в окружении студенток.
Маленького роста, худая, она была довольно молода. Однако ее старомодный костюм зеленого цвета, бордовые туфли фасона «прощай, молодость» и огромный синий портфель добавляли к ее возрасту лет двадцать. Тонкие волосы были высоко забраны в жидковатый пучок, лицо скрывали огромные очки в роговой оправе.
И