только с этой позиции. Я никогда не старалась причинять тебе огорчений, зато ты преуспел.
– Ладно, Мария, хватит! – миролюбиво, но достаточно решительно остановил он её. – Ну, хватит, я устал от твоих нравоучений. Почему бы нам не воспользоваться свалившейся манной небесной, а? У них могут быть свои планы, а у нас свои. Я не хочу с тобой ссориться. Ну, в чём я виноват? Я же не жил, как ты, в тихой и мирной обстановке, среди любимых, родных и заботящихся о тебе людей. Общежитие есть общежитие. Там свои правила, свои законы, пойми меня, всё это уже позади. Ну, не мог же я закрыться от всех и жить как монах – отшельник в скиту. Там бы этого не поняли. Представь себе, что было бы, если бы и ты жила в общежитии…
Конечно, он оговорился и сразу понял, что сказал глупость и испугался, что она его именно так и поймёт.
– Прости, Мария, я не так выразился, ты меня не так поняла.
Но было поздно. Она побледнела, и это было очень заметно.
– Именно так я тебя и поняла, – едва слышно сказала она. – Спасибо.
– Мария…
– Здравствуй, Мария. Вот я и приехал.
– Здравствуй, Сева. Проходи в дом. Пальто можешь повесить вот сюда, пошарь там вешалку, – она показала рукой на угловой стенной шкаф и ещё раз вежливо пригласила в дом. – Проходи. Прости, но прислугу не держим.
Он заметно улыбнулся её последней фразе, но ничего не ответил. Из аккуратной прихожей он прошёл в очень большую и тёплую гостиную. И чистота и консервативность обстановки были под стать характеру Марии.
Боброва удивило отсутствие её мужа. Он хотел спросить, но промолчал и, проигнорировав приглашение сесть за стол, уселся молча в углу комнаты, на край большого и уютного дивана.
Проводив его взглядом, Мария села за стол, покрытый очень красивой накрахмаленной белой скатертью. Они немного помолчали. Первой заговорила Мария:
– Ты был у нас? В Покровке?
– Да, Мария, – обрадовано ответил он. Она заговорила об общем, и это ему показалось хорошим признаком. – Твоя мама сказала, что ты живёшь здесь, что ты замужем, но она не знала твой точный адрес. Так она сказала. Наверное, не хотела мне его давать.
– Как она? – спросила Мария, пропустив мимо ушей последнюю реплику. – Как она себя чувствует? Как ты нашёл её? Я не видела её с лета.
– Она здорова. Я рад за неё. Она почти не изменилась. Просила кланяться. Мы были на кладбище, помянули твоего папу, мою маму. Я в Покровке был не долго, переночевал у Аркадия. Утром посмотрел его комбинат, потом заехал к Насте в Ярославль, посмотрел, как она живёт, видел её очаровательных детишек. Вот и всё.
– Всех увидел, молодец. Ты давно приехал?
– Сюда? Сегодня утром, я был по твоему старому адресу, мне дали твой телефон.
– Я сюда переехала совсем недавно, и еще даже не успела сообщить маме свой новый адрес. Как ты понимаешь, она не хочет переезжать к нам.
– Да, я догадался. Она мне говорила об этом и я её понимаю. Твой отец был прекрасным человеком, и я представляю, как его ей не хватает.
– Не