возразил иль выразил согласье
И на себя опасный опыт взял;
Но все сидели молча, обсуждая
В уме опасность подвига, и каждый
В глазах другого свой испуг читал.
Никто из самых первых и высоких
Бойцов, недавно воевавших с Небом,
Отважиться не мог, чтоб предложить
Свои услуги или порученье
Взять на себя и одному свершить
Ужасный путь. Тут Сатана, чтоб славу
Свою среди собратий вновь возвысить,
Поднять до несравненной высоты,
Спокойно встал и с гордостью монарха,
В сознаньи высших сил своих, сказал:
«Престолы эмпиреев, дети Неба!
Недаром вас объяло, вижу я,
Глубокое безмолвье и сомненье,
Хоть и не страх: велик и труден путь,
От адской глубины ведущий к свету;
Крепка темница наша; круг огня,
Грозящего пожрать нас, окружает
Стеной девятикратной наш приют;
А выход нам алмазными вратами
Горящими закрыт. А если кто
Пройдет чрез них, он встретит лишь пучину
Глубокой ночи, вещества лишенной,
Со всех сторон зияющей вокруг,
Уничтоженьем бытия грозящей,
Все поглотить стремящейся окрест.
И если он в конце концов проникнет
В какой-нибудь оттуда новый мир,
Что ждет его в стране безвестной, кроме
Опасностей лишь новых, от которых
Избавиться – опять тяжелый труд?
Но не по праву занял бы, о князи,
Я этот трон высокий, не по праву
Украшен был бы этой высшей властью,
Вооружен могуществом столь славным,
Когда бы то, что признано пригодным
В собранье нашем общем, – будь оно
Опасно или трудно в высшей мере, –
Меня могло б хоть мало устрашить
Иль помешать мне сделать этот опыт.
Ужель, приняв высокий царский сан,
Я от него не отказался б, если б
Я уклонился от высокой доли,
С опасностью и честью сопряженной?
Вполне прилична доля та тому,
Кто царствует; всех более достойна
Того, кто выше всех превознесен.
Идите же, Могущества и Власти,
Гроза Небес, хотя и пали вы!
Идите по домам – жилище это
Должно ведь домом нашим быть, – старайтесь,
Сколь можно, наши бедствия смягчить
И сделать Ад, сколь можно, выносимым;
Леченьем или чарами старайтесь
Ослабить или обмануть страданья
Ужасного жилища; будьте зорки
На страже вечно бдящего врага;
А я пойду один в края иные,
Сквозь разрушенье общее искать
Желанного нам всем освобожденья.
Никто меня сопровождать не должен».
Промолвив это, встал монарх и тем
Предотвратил все возраженья. Мудро
Он поступил: когда б он так не сделал,
Возможно, что, узнав его решенье,
Другие из вождей могли б свои
Услуги предложить (наверно зная,
Что их никак