Мальчик за двое суток успел так нарисоваться, что папуля может навсегда забыть о «высокопоставленном» кресле! Но вот Ларчик считает, что это самоубийство!
– Из-за папы?
– О нет! Сейчас я тебя удивлю, Пенс! Не из-за папы!
Я помолчала, выдерживая эффектную паузу, и зловеще сообщила:
– Из-за самого этого сынишки. Потому что, милый ты мой Пенсик, сынишка круче своего паханчика раз в сто! Потому что, представь себе, это – уже законченный убийца, осталось всего полшага, чтобы он стал им физически! Если…
За окном кружились снежинки. Сегодня, говорят, был метеоритный дождь. Наверное, это было очень красиво. Только я не видела метеоритных дождей. Волей бога я вообще гораздо чаще наблюдаю уродство, нежели красоту.
– Если он уже не совершил его, – закончила я свою мысль. – Просто мы пока не знаем об этом.
Глава 2
Он ждал.
«Мне необходимо это сделать. Ты слышишь? Все это – неправильно, неверно, но как я могу это объяснить тебе, если твой путь начат?»
Стиснув кулаки, он стоял в тени дома. Там, в маленьком прогале между деревьями и этой стеной, его фигурка была невидна. Но кому она вообще видна – его фигурка? Именно – фигурка. Маленькая. Щуплая. Несуразная и невзрачная.
Привычным жестом он поправил очки. Чертовы окуляры в самый неподходящий момент норовили сползти на кончик носа.
Слишком привычный жест. Из прошлой жизни. Рождающий воспоминания, делающие новое существование еще более паршивым.
Подъехавший к дому джип разбавил холодный воздух тишины громкими звуками музыки. «Очередная бессмыслица, понятная только таким же безмозглым людям, – усмехнулся он. – «Если бросишь ты Муму…» Господи, и как они слушают этот бред? Впрочем, они и сами воплощение этого бреда!»
Из джипа вылез парень. Короткая стрижка, ровные мускулы. Красивый парень. Но вот глаза у этого парня… Сейчас-то, в наступившей темноте, их не видать. Но он-то помнил. Он помнил их безжалостную сталь, холодную насмешку. Он помнил все…
Поэтому дрожащими пальцами стиснул револьвер, проклиная себя за вот эту, накатившую так внезапно, волну страха и жалости.
Ровный затылок.
– До завтра, – махнул рукой парень.
Джип отъехал, увозя с собой музыкальное сопровождение.
Парень быстрыми шагами направился к дому.
– Даже в этом я не могу тебе помочь, – грустно пробормотал человек с револьвером. – Даже в этом. Я не могу убивать. Не умею…
– Вот и создается ощущение, что имеешь дело с полной безнадегой, – вздохнула я.
– Почему? Кажется, именно ты учила меня, что признать ситуацию безнадежной можно только в случае смерти.
– Хорошо, – кивнула я. Поднявшись, подошла к своей сумке и достала оттуда пленку. Видно-то было плохо, но я протянула ее Пенсу.
– Снимки остались у Ларикова. Поэтому на славные деяния героического отпрыска посмотри так.
Он включил настольную лампу, чтобы лучше рассмотреть.
– Сейчас я лишь умножаю твою печаль, – грустно