в клетке дикий зверь. Иногда просто кричал в тщетной надежде, что его хоть кто-нибудь услышит, или с воплями бросался на дверь, пытаясь ее выбить – такая тонкая и легкая на вид, она на поверку оказалась крепче дверей в тюрьмах далекой Кобрии.
Эта дверь стала для Грегора тем единственным, что стояло между ним и полным отчаянием. Единственный ориентир, маяк, за который мог уцепиться глаз в четырех голых стенах адорнийской камеры. Она, да еще редкие звуки, иногда доносимые ветром. Скрип проезжающей повозки, чья-то громкая фраза, неразборчиво долетавшая откуда-то. Грегор жадно прислушивался к ним, запоминая и повторяя в своем мозгу по нескольку раз. Что угодно, лишь бы нарушить опостылевшее однообразие.
В его тюрьме не было потолка, чтобы остановить проливающийся на пол ленивый дождь. Вода медленно набиралась и уже поднялась на уровень щиколотки – невидимые глазу щели в стенах не могли справиться с небесным напором. Еще пара месяцев такого дождя, и Грегор смог бы всплыть повыше и попробовать ухватиться руками за верхний край стены.
Кобриец невесело усмехнулся. Голодная смерть наступит раньше, чем дождь сумеет пролить на его темницу столько воды.
А в последнее время к нему начали приходить видения. Это такое странное ощущение – как будто ты спишь и видишь сон, но на самом деле ты не спишь. Неожиданно приоткрывалась дверь в его темницу, но когда Грегор подходил к ней, она оказывалась закрытой. Ночью по комнате начинали ходить люди: одних он знал – леди Агата, дуэлянт Кристэн, лорд Раэль, – других видел в первый раз. Его гости просто проходили мимо, не обращая на него никакого внимания, – иногда говорили между собой на каком-то непонятном языке, иногда шествовали мимо, погруженные в свои думы. Была ли причиной их появления какая-то очередная адорнийская магия, или вся магия заключалась в подступающих к нему голодных обмороках, Грегор не знал.
– Просыпайся, Грегор, – настойчивая тряска стала слишком невыносимой, чтобы продолжать ее игнорировать.
Докт приоткрыл глаза и увидел Кристэна, позади которого стояла та маленькая адорнийка, спасшая их от казни на площади. Как же ее звали?
– Грегор, да очнись же ты! Я пришел спасти тебя!
Какое назойливое видение. Рыцарь прикрыл глаза и помотал головой, прогоняя очередное наваждение, но Кристэн никуда не собирался исчезать.
– Уходи, – наконец решился ответить видению Грегор, хотя и зарекся не разговаривать со своими гостями.
– Ты не понял! – судя по голосу, дуэлянт начинал медленно терять терпение. – Я вытащу тебя отсюда! Рика смогла открыть дверь твоей тюрьмы!
– Вообще-то она не была заперта, – вставила девушка. – Лорд Раэль оставил ее открытой, когда уехал.
Секунду Грегор молчал, осознавая услышанное, а потом захлебнулся в безумном хохоте. Это надо же – дверь была открыта все это время! Но открывалась она вовнутрь, а он сам вместо того, чтобы потянуть ее на себя, бросался на нее то плечом, то ногой, а иногда и лбом. Определенно, этот сон был забавнее, чем все предыдущие.
Лишь