тут я бросаюсь к ней. Она наклоняется вперед и падает, падает в черные глубины, кричит, когда я безуспешно пытаюсь схватить ее. На мгновение мои пальцы касаются ее руки. Но, несмотря на все мои усилия, мне ее не достать, инстинкт самосохранения удерживает меня на грани падения: половина моего тела снаружи, половина – в квартире, я плачу и тянусь за дочерью, расстояние до которой стремительно увеличивается.
Глава 7
Призрак
Алекс
Дорогой дневник!
Ладно, у меня есть новый анекдот, который я рассказал этим вечером, и все смеялись, хотя Джо-Джо сказала, что он политически некорректен. Ирландец, англичанин и шотландец моют стену небоскреба. Каждый день в перерыве на обед они сидят в своей люльке, оглядывают город и едят принесенные с собой сандвичи. Однажды англичанин открывает контейнер с ленчем и багровеет от злости. «Опять ветчина! – восклицает он. – Если моя жена завтра упакует мне еще один сандвич с ветчиной, я прыгну из люльки». Шотландец открывает свой контейнер и находит сандвич с сыром. «Опять сандвич с сыром! – возмущается он. – Если моя жена опять упакует мне сандвич с сыром, я прыгну из люльки». Ирландец открывает свой контейнер, обнаруживает сандвич с тунцом и тоже грозится прыгнуть из люльки.
На следующий день англичанин открывает контейнер с ленчем и находит сандвич с ветчиной. «Хорошо, пусть будет так», – говорит он и выпрыгивает из люльки.
Шотландец открывает свой контейнер. Там сандвич с сыром, и он выпрыгивает из люльки. Ирландец находит в контейнере сандвич с тунцом, кричит: «Ах ты, глупая женщина!» – и тоже прыгает.
На похоронах жены англичанина, шотландца и ирландца утешают друг друга. «Я думала, он любил ветчину», – говорит жена англичанина. «И я думала, что мой муж любил сыр», – говорит жена шотландца. «Я ничего не понимаю, – рыдает жена ирландца. – Он всегда сам паковал контейнер с ленчем».
Джо-Джо сказала, что ей анекдот не понравился, но потом признала, что мрачный подтекст соответствует подтексту «Гамлета». Это важно, чтобы мы рассказывали собственные анекдоты, потому что юмор – одно из средств избавления от тревог, которые донимают нас. Я объяснил ей, что не люблю ветчину, сыр и даже тунца, поэтому сомневаюсь, что от чего-то избавляюсь.
Хотя этим вечером произошло нечто странное, и не просто потому, что пришла Аня или Кейти Макинерти поцеловала меня.
На вечер назначили полный прогон «Гамлета», и я очень удивился и обрадовался, хотя занервничал, потому что, придя в театр, увидел Джо-Джо, разговаривающую с Аней. Аня выглядела очень счастливой, когда заметила меня, ее глаза стали большими, а улыбка – широкой и красной, из-за помады. Она выглядела очень красивой. Я увидел, как ее серебряная цепочка с талисманом – который скажет людям, что делать, если она заснет, поев арахиса, – засверкала в луче прожектора. Его наш осветитель, Тэрри, как и всегда, направил не в ту сторону.
– Привет, Алекс! – воскликнула Аня.
– Разве не здорово, что у тебя появилась поклонница, Алекс? – улыбнулась Джо-Джо. – То ли еще будет.
– Аня психиатр, а не поклонница, – заметил