поосторожней! – Роббинс предупреждающе поднял руку. – Тут от стены, резкие течения.
Стоило мне опуститься ярдов на три, как вдруг и впрямь почувствовались сильные завихряющиеся потоки воды.
– А откуда эти течения? – спросил я, взобравшись в баркас и вытаскивая из сумки полотенце. – Вода там и сильная, и холодная.
– Бог его знает. – Роббинс, слегка сощурившись, невесело взглянул на замок. – Всякое говорят… что старая часть замка уходит глубоко в скалу и там есть свои искусственные пещеры, где топили пленников или мучили их всякими водяными пытками. Я стараюсь не интересоваться этим. Не стоит без большой нужды трогать прошлое.
Меня поразило сходство его слов с тем, что недавно сказал сэр Джон.
Когда мы перетащили вторую партию пойманной рыбы во двор, усталость заметно дала о себе знать.
– Без вашей помощи я бы с таким уловом не справился, мистер Дастингс! – пожимая мне руку, проговорил рыбак. – Пожалуй, я вам должен поболее двадцати процентов…
– Да перестаньте вы, пожалуйста! – бурно запротестовал я, чувствуя большое желание отправиться поскорее к себе в комнату, раздеться и лечь. На полчаса, хотя бы.
Я так вскоре и поступил, и минут, наверное, уже через пять заснул. Крепчайшим, почти наркотическим сном, и, как выяснилось, спал больше четырех часов.
Роббинс уже отвез рыбу в город, и привычный к таким нагрузкам, вернувшись, отправился в паб.
Голова у меня от необычного времени сна была тяжеловатой. Следовало прогуляться по свежему воздуху.
Я так и сделал, направившись без всякой определенной цели к шоссе, и хотел было затем повернуть назад, как увидел Мэтью Уиттона верхом на велосипеде, с пустой корзинкой сзади на багажнике. Подкатив ко мне, он слез и мы поздоровались.
– Вот, – указывая на корзинку, весело заговорил он, – направляюсь к вам в поселок. Приходится самому и за продуктами ездить. Каспер с кухаркой занимаются засолом рыбы, что я сегодня наловил, а молодые наши аристократы по деревенским магазинам ходить не изволят.
Так как Уиттон не очень спешил, а прогулка исчерпывала все мои планы, мы отправились туда вместе неторопливым шагом.
Разговор некоторое время вертелся вокруг сегодняшней рыбной ловли. Потом мой попутчик снова посетовал на молодежь, которая не желает заниматься этим здоровым для человека делом, несмотря на то, что и Джеральд, и Стив, хотя и в разных частях света, провели свое детство у моря. Это позволило мне спросить:
– А почему у Стива фамилия Харди? Он ведь урожденный Холборн.
– Да, – Мэтью утвердительно кивнул и, помолчав, добавил: – Вам, конечно, известна мрачная история нашего замка? Не надо отвечать – ее здесь всем рассказывают. Так вот, как вы понимаете, Майкл после побега не мог жить в Аргентине под своей фамилией. Он ведь был осужден и находился в розыске. А Харди… Стив объяснил, что отец взял такую фамилию по смыслу жизни, так сказать. Харди – «тяжелый», «тяжкий», как и его судьба. – Уиттон болезненно поморщился, и это несвойственное его лицу