с флягу.
Последнее слово вызвало у Воротникова определенные ассоциации.
– А ты где был, капитан? Пьянствовал, небось?
– Боже упаси! – ужаснулся капитан.
– Бог у тебя один, – наставительно изрек Воротников. – Главнокомандующий Вооруженными силами России. И херувимы иже с ним, то бишь непосредственное командование.
В свите зашептались, запоминая высказывание, чтобы впоследствии повторять его перед подчиненными. Сдерживая довольную улыбку, Воротников хотел было произнести еще одну крылатую фразу, когда тревожная мысль вспыхнула в его мозгу: «А что, если эти проклятые контейнеры с микробами перевернули или разбили? Что, если он сам и собравшиеся вокруг него офицеры уже получили смертельную дозу, и в их организмах идет необратимый процесс, который завершится летальным исходом?»
– Из чего сделаны эти фляги… контейнеры? – осведомился он.
– Сверхпрочный сплав, – сказал полковник, фамилия которого вылетела из головы Воротникова. – Внутри ампулы из специального стекла.
– А не могли ли злоумышленники распылить ботулин…
– Ботулинический токсин, – поправил командующий округом и запоздало прикусил язык.
– …распылить ботулин здесь? – закончил мысль Воротников, награждая подсказчика испепеляющим взглядом.
Сопровождающие удрученно переглянулись и стали незаметно принюхиваться.
– На всякий случай все помещения были обработаны специальным химсоставом и тщательно проветрены, – доложил капитан в плащике.
Хвалить его Воротников не стал. На объекте погибло семеро военнослужащих, а один бесследно исчез. Капитану светил трибунал, и выгораживать его Воротников не собирался. Трупы ему смотреть тоже расхотелось. На то имелись следователи военной прокуратуры и прочие специалисты. Его интересовало одно: кто расстрелял охранников хранилища и куда делись смертоносные контейнеры.
Устроив оперативное совещание на открытом воздухе под спешно натянутым тентом, Воротников пришел к неутешительным выводам. Скорее всего, преступление совершил Курбатов, командир роты, несшей караульную службу. Во всяком случае, старший лейтенант Курбатов не был обнаружен ни живым, ни мертвым. Между тем посторонний не сумел бы проникнуть в тщательно охраняемый бункер, открыть замки, снабженные секретными кодами, перестрелять часовых и беспрепятственно скрыться. Действовал свой. Хотя какой свой, к чертям собачьим! Это был враг! Коварный, расчетливый, безжалостный.
Старлей Курбатов? Почти наверняка он.
– Искать этого сукиного сына, – распорядился Воротников, завершая совещание. – Объявить перехват, подключить всех, кого можно, включая МВД. Прошерстить все связи до самых дальних родственников и случайных знакомых. Расследование провести в кратчайшие сроки, о выполнении докладывать мне ежедневно.
С этими словами, уставившись в пустоту воспаленными от недосыпания глазами, Воротников зашагал к вертолету. Почему-то он был уверен, что