нему хочется, а жить «как все обычные люди» – нет. Я вообще не знаю, кто такие эти «обычные люди», хотя часто о них слышу. «Обычные люди», «приличные люди» – кто они? Хотелось бы с ними познакомиться. Кого ни тронь, непременно найдешь что-нибудь этакое, что вряд ли будет выглядеть прилично или хотя бы обычно. Копни глубже – из приличного во всех отношениях шкафа вывалится, громыхая костями и радостно ухмыляясь, скелет. У вас ведь, леди и джентльмены, тоже есть, что вспомнить. Однако мы-то с вами знаем: в тот момент просто нельзя, невозможно было поступить по-другому. Мы хотели, как лучше, мы старались, и, во всяком случае, теперь ничего не поделаешь. Все уже случилось.
Где-то я читал, что, если судить по всей строгости, к старости каждому порядочному человеку положено около сорока лет тюрьмы. Интересно, сколько же, в таком случае, получится мне… Но, впрочем, к делу.
Кажется, удалось вымарать все комментарии моего дорогого компаньона и повествование, наконец, выглядит по-человечески. Надеюсь, по крайней мере. Писать приходится урывками, потому что некто Д.Э. Саммерс все время лезет под руку. Возмущается, понимаете ли. Нет уж, дудки, сэр! Все было, как оно было, и никаких оправданий!
Итак, 1906 год.
М.Р. Маллоу.
– Я отомщу, так и знай.
– Отлично. У меня даже есть к тебе предложение.
– Какое?
– Напиши свой роман. В отместку.
– Вот еще, хватит с нашей лавочки и одного писателя. Но я буду оказывать посильную помощь.
– Ты вчера уже оказал эту помощь. Три листа перепечатать пришлось.
– Потому что есть вещи, рассказывать которые совершенно необязательно. Я бы даже сказал, совсем не стоит рассказывать.
– Если писать только то, что можно, так и читать будет нечего. И вообще, из песни слова не выкинешь. Ничего тебе не сделается, герой. Подумаешь, было и было.
– Ты сам хорош.
– И я хорош, и ты – оба мы молодцы. Так… а где, интересно мне, первый лист? Опять, что ли, твоя работа?
– Что «опять»? Это не я.
– Ну, и мне что, переписывать?
– Зачем? Оставь ты, ради Бога, в покое этот первый лист. Там не было ничего существенного. Он почел за лучшее исчезнуть, чтобы не портить тебе роман.
– Да?
– Да.
– Ладно. В случае чего виноват будешь ты.
– Ну, это понятно, кто же еще. Я, как обычно, во всем…
Глава первая, в которой компаньоны делают выбор
Двое джентльменов вышли из экипажа на углу Маркет и Монтгомери-стрит. Перед ними предстал «Палас отель». Это семиэтажное здание занимало целый квартал. В нишах у входа высились колонны, сверкали на солнце громадные окна. Проплывающие рваные облака задевали крышу. На первом этаже, со стороны Маркет-стрит, располагалось штук десять магазинных витрин. Крытый воздушный мост через улицу соединял «Палас» с «Гранд Отелем».
Д.Э. обозрел прелести цивилизации, закурил, и повернулся к компаньону.
– Вам, сэр, что больше нравится, – прищурился он, – «Гранд Отель» или «Палас»?
М.Р. от этого вопроса впал в раздумья.
– «Палас», – ответил он спустя некоторое время.
– Да? А почему не «Гранд»? – полюбопытствовал Джейк.
– Пусть будет «Гранд», если вы так настаиваете.
– Ну что вы, вовсе нет, – пробормотал Д.Э. – «Гранд» так «Гранд». Я, знаете, неприхотлив.
– Ну что вы, сэр, я вовсе не настаиваю. Пускай будет «Палас».
– Ой, ну вы и мертвого уговорите! – Джейк выкинул окурок и искатели приключений направились через улицу, ко входу в отель.
Через застекленный павильон крыши на блестящий мозаичный пол лились солнечные лучи. В громадном, как площадь, холле росли пальмы. Бархатные кресла стояли вокруг блестящих журнальных столиков и поодиночке. Журчали фонтаны. Гости отеля читали газеты, прогуливались. Монотонное гудение голосов прерывал тихий смех.
– День добрый, – Д.Э. улыбнулся в окаменевшую рожу портье. – Сколько у вас стоит комната за ночь?
Выслушав ответ, мистер Саммерс повернулся к мистеру Маллоу. Компаньон стоял рядом, смотрел в сторону.
– Ну, – мрачно спросил Д.Э., – пять дней по четыре пятьдесят или неделю по три?
– Ой! – М.Р. аж застонал, мгновенно забыв о конфузе. – Компаньон, я такое не могу! Это пытка какая-то!
Но тут же добавил:
– Неделю!
Цепочка от часов Фокса позволяла кое-что, помимо счета. Тем более, что “все включено”.
– Простите, сэр, что? – переспросил портье задумавшийся Д.Э.
– Хотелось бы убедиться, что у вас есть деньги, джентльмены, – сухо повторил тот.
У М.Р. дрогнули ноздри. Его компаньон дернул бровью. На стойку молча вывалили кучку банкнот.
Портье с непроницаемым лицом смотрел, как оба расписывались в книге гостей.
– Подъемная