мне так захотелось), я взял трубку:
– Слушаю…
– Не слишком-то вы ждете моего звонка! – с притворным укором сообщил знакомый голос, все такой же властно-самоуверенный, что и часом раньше.
– Извините, в туалете сидел, – не удержался я. – Едва успел!
Трубка помолчала, вероятно, пытаясь обнаружить в моих словах скрытый глубокий смысл. Не нашла:
– Гм… ну, ладно. Завтра в восемь утра вам подходит? Я приеду лично.
– Почему бы и нет? Подходит. Вот только…
– Что только? – неискренне напрягся собеседник (ай-яй-яй, переигрываешь, дядя!). – Мне показалось, мы обо всем договорились?
– Не совсем, – я мысленно глубоко вздохнул и забросил уже не пробную удочку, а огромного жирного червяка, мою главную приманку. – Мы договорились, конечно, но… Меня интересуют гарантии.
– Гарантии чего? – якобы не поняли на том конце провода.
– Гарантии моей неприкосновенности и безопасности, – я был сама любезность и кротость. – Пустяк, а приятно, правда?
Мой «непонятливый» визави, имени которого я так и не узнал, хмыкнул:
– И каких же гарантий вы хотите? Письменного заверения директора службы безопасности? Или сразу Президента?
Ты смотри-ка, открыто называет свою контору по телефону?! А вдруг шпиены подслушают?! Нда, порасслабились они там все…
– Ну что вы, – якобы принимая его игру, ответил я. – Думаю, мы решим все между нами – ведь вы мне верите… пока?
– У вас хорошая память, Юрий Владимирович. И давайте не будем больше ерничать. Чего вы хотите?
– Билет на самолет. Рейс завтра, в десять двадцать два утра. Беспересадочный, до Лондона. Это с вашей стороны. Теперь с моей: документы лежат в сейфе, который я заминирую. Вы ведь помните, кто я такой? Наверняка успели просмотреть мое личное дело? А значит, понимаете, что я свои награды не по выслуге лет получал. Минно-взрывное дело входит в число прочих моих талантов, так что не надейтесь, сделаю как надо. Так вот, завтра мы вместе поедем в аэропорт, где вы лично посадите меня в самолет – и, пожалуйста, позаботьтесь про всякие таможенные условности. На борту я сообщу вам, как обезвредить мою систему. Взрывать авиалайнер, да еще и иностранной компании, вы не посмеете, так что у меня есть реальные шансы. Я ясно все объяснил?
Проговорив этот заранее придуманный и продуманный текст и надеясь, что был при этом достаточно убедительным, я буквально затаил дыхание. Все-таки психологическое противостояние не мой конек, я ж «пес войны», помните? Вот он, момент истины: я дал противнику всю информацию к размышлению. Во-первых, подтвердил, что документы у меня дома, во-вторых, дал понять, что не собираюсь из-за них погибать и хочу выпутаться из этой истории, и, в-третьих, обговорил сроки. Все должно решиться до завтрашнего утра.
Теперь его ход, и, надеюсь, его я тоже правильно просчитал…
Ответили мне не сразу – сначала выдержали соответствующую моменту психологическую