Андрей смотрел вслед удаляющейся фигуре. Затем повернулся и неторопливо зашагал к дому. Но у подъезда, услышал свист и оглянулся.
– Эй, столица! А пожрать у тебя есть что? – Роман стоял, в десятке метров, облокотившись на платан.
– Найдется. А, если моего старика нет дома, то и сообразим, что нибудь! – после короткой паузы, подмигнув, сказал Андрей.
6\
Рауль.
Палестина Хайфа 1936г.
Старики захмелели быстро.
– Знаете, что я вам скажу? – вновь наполнив рюмку, пошатываясь, поднялся с кресла Катц. – Это такая отрава, кошерная пища достопочтенного Германа Струка, дай Бог ему всех благ! Но сегодня у нас настоящий стол, не хватает, разве что, парочки свиных ножек….
– Ай..я..яй! – погрозила ему пальцем Надежда Соломоновна. -И это вы говорите на Святой Земле? Вы, что не поститесь?
– К своему стыду, я не самый последовательный иудей. Но искренне борюсь с искушениями. Только, не просите от нас всё и сразу. Даже таким добропорядочным евреям, какими мы с Исааком Моисеевичем, несомненно, являемся, требуется время. Знаете Рауль! Когда вам наполняют полную кружку добротного баварского пива, все уходит на второй план. Даже их детины со свастиками. Немцы народ суровый, заорганизованный, но пиво у них скажу вам, как еврей еврею – это мечта!
– Но если там было так здорово, почему же вы уехали?
Рауль заметил, с каким недоумением переглянулись Катцы.
– Миллионы наших братьев мечтают выбраться из этого ада, несмотря на то, что у них лучшее пиво в мире! – грустно заметила фрау Катц. – Но если он выпустит всех евреев, не на кого будет валить беды свалившиеся на Германию.
– Когда у вас желтая звезда на рукаве, вопрос не в том, уехать или не уехать, а в том, как это сделать? – Катц достал сигарету из кармана и прикурил. – На деле это очень трудно. Нашего брата нигде не ждут, даже здесь в Хайфе, как вы легко могли в этом убедиться.
– Знайте, Рауль, я уверена, этот ефрейтор еще много чего натворит! – покачала головой фрау Катц. – Всех на уши поставит! Немцам, он быстро вдолбил в голову, что они народ особый – арийцы! Высшая Раса! Но, как нам всем хорошо известно, после буйного веселья наступает похмелье.
– Но и евреи считают себя богоизбранным, исключительным народом. Разве не так?– Рауль любил заводить стариков. – Давайте откровенно!
– О..о! Это в нем ариец заговорил! – скептически заметил Исаак Моисей Шварц.
– Знание! Все дело в знании! – прикурив сигарету, выпустил огромный клуб дыма Яков Мануилович Катц. – Высшее знание на новой ступени развития человечества будет передано через евреев. Но для нас богоизбранность, это не привилегия, а тяжелая обязанность.
– С другой стороны, каждый народ считает себя исключительным! – сказал Исаак Моисеевич. – И пусть. Лично я, ничего против этого не имею. Сделал же фюрер её национальной идеологией.
– Но разве можно отрицать вклад евреев в современную цивилизацию? – вмешалась в полемику Надежа Соломоновна.
– Нельзя. – покачал головой Шварц. – К тому же, наша исключительность