отнесся к нему с расположением и сказал о нем: «Это кающийся».
Вместе с Ф.М. Достоевским был и Вл.С. Соловьев, о взглядах которого старец, как передают, отозвался неодобрительно. К.Н. Леонтьев жил несколько лет при старце Амвросии и по его благословению принял в Оптиной пустыни монашество.
В 1887 году о. Амвросия посетил Его Императорское Высочество Великий Князь Константин Константинович, проведший некоторое время с ним в задушевной беседе и после с любовью к нему относившейся.
Несколько раз был у старца граф Л.Н. Толстой.
В первый раз Л.Н. Толстой был у старца вместе с H.H. Страховым в 1874 году; во второй раз пришел пешком в 1881 году в крестьянской одежде со своим конторщиком и сельским учителем, а в третий раз в 1890 году приехал к нему со своею семьей.
Сильное впечатление произвел о. Амвросий на графа Л.Н. Толстого, во второй его приезд.
Свое впечатление от разговора со старцем Толстой передавал так: «Этот о. Амвросий совсем святой человек. Поговорил с ним, и как-то легко стало и отрадно у меня на душе. Вот когда с таким человеком говоришь, то чувствуешь близость Бога». Это было сказано гр. Толстым в 1881 г. А в 1890 г., выйдя от старца, он сказал окружающим его лицам: «Ярастроган, я растроган».
Последние дни своей жизни старец Амвросий делил свою деятельность между по-прежне-му приходящим к нему скорбным людом и сози-данием указанной выше женской Шамординской пустыни, о которой мы будем говорить ниже. И, благодаря своему преклонному возрасту, изнурявшей его на протяжении многих лет мучительной болезни, 10-го октября 1891 года он отошел к Тому, Кому так чудно, так славно и так назидательно служил почти с ранней своей молодости, и к нему можно вполне применить прекрасное стихотворение, хотя и написанное на утрату другого лица, но сродного ему и по духу, и по деятельности, – великому старцу в миру – о. Иоанну Кронштадтскому.
…Он был жив, – мы сердцем не робели,
Он был жив, – и были мы сильней;
Умер он, – и мы осиротели,
Умер он, – и ночь еще темней.
Ночь темней, – а мы так одиноки
В грозном море – слабые пловцы…
Миру нужны вещие пророки
И с душою детской мудрецы.
В злобном вихре беспощадной битвы
Мир совсем забыл бы небеса,
Если б смолкли праведных молитвы,
Прекратились Божьи чудеса.
И нисходят в грешный мир святые,
И низводят с неба благодать…
Подвиг их – целить сердца больные
И умы заблудшие спасать.
Умер он – молитвенник народный,
Умер он – народный иерей,
И ненастной ночи мрак холодный
Стал еще темней и холодней.
Пусть он с нами вечным духом ныне,
Но не слышим мы его речей…
Не сияет в жизненной пустыне
Свет его ласкающих очей.
Оросив горячими слезами
Мертвый