в какой стороне наша деревня?
– В той, – махнул он рукой вверх по течению.
– Замечательно. Теперь дружно раздеваемся и в путь, вниз по течению пока сил хватит, у меня, по крайней мере.
Только бы на рыбаков не нарваться ни на каких. А то плывут два придурка с утра пораньше, примут за бандитов, гарпунами закидают, и пойдем ко дну рыб кормить. Стало смешно вдруг.
– Ты чего, Вадим?– спросил Хаб, удивляясь моему смеху.
– Да это я так, историю смешную вспомнил, вот и смеюсь. У вас тут деревень поблизости нигде случайно нет?
– Ну, если приблизительно, то вниз по течению половину дня ходу, и вверх где-то столько же. Мы в общем между двумя селениями находимся сейчас.
– Ну и нормально, – сказал я.
Мы разделись, вещи я упаковал в рюкзак, охотник свои завернул в плащ, на манер узелка. Теперь я видел, что прозвище, которым я его нарек про себя, полностью оправдывалось. Все его тело было покрыто мелкими и крупными шрамами. Жизнь видать потрепала, что живого места нет. Весь порезанный, а он в строю, здоровьем дышит, хоть сейчас против армии врага в одиночку. Вот где мощь настоящая, не рисованная.
Спустившись к воде, мы поплыли. Вещи я держал одной рукой над головой. В принципе сложного ничего не было, главное держаться на воде, а течение само тебя несет, правда рука быстро уставала, приходилось менять часто.
Сколько проплыли, я не знал, но сил уже не было, пришлось причаливать. Выбравшись на берег, я упал в траву. Всё, запас прочности кончался. Бешеная ночь, да и вообще последние несколько дней сумасшедшие какие-то. Невыносимо хотелось спать. Одевшись, я осмотрелся. Недалеко виднелся все тот же лес, правда чуть подальше, чем там, где вышли к реке. Одежда отчасти была мокрой, все-таки я её намочил, хотя было уже все равно.
– Давай, Хаб, к тому лесу, там и отдохнем. Еле двигаюсь уже, все кости болят.
Кое-как доковыляв до леса, мы углубились в него метров на триста, и решено было разбивать лагерь. Лес был еловый, иногда попадались сосны и другой, мне незнакомый хвойняк, из этого следовало, что это северное полушарие планеты.
Шрам в одиночку насобирал дров, разжег костер. Сняв с себя мокрые вещи, я их просушил, и снова оделся. И так было плохо, а в мокром еще хуже.
– Хаб, ты есть хочешь?– спросил я, откинувшись у дерева, и мгновенно вырубился.
– Хочу конечно, – ответил он немного подумав.
Когда я проснулся, было темно. Хаб не спал. На углях жарились две тушки каких-то птичек, это весьма кстати. Было прохладно, пришлось придвинуться к огню.
– Когда это ты успел дичь поймать? – поинтересовался я.
– Да сразу как ты уснул, решил пройтись поохотиться, – ответил Хаб.
– А ты хоть спишь когда-нибудь?
– После охоты спал.
– Не перестаешь ты меня удивлять, Хаб, прям «Железный Ганс» какой-то, откуда столько дури в тебе?
– А кем был этот Ганс? – спросил он
– Честно, лень рассказывать, давай как-нибудь потом.
Что за птица, было все равно, сейчас хоть крысу, хоть дикобраза, а хоть и скунса съел бы. Хорошо перекусив,