это будет твое, если ты отдашь мне ее.
И он ткнул грязным забинтованным пальцем в грудь Тани.
Таня отшатнулась и прижалась к Антону.
Антон ничего не отвечал, нервно двигая желваками. Он достал из коробки ретушную кисть и провел по ее пушистому кончику большим пальцем. Барсучий волос, отметил про себя Антон. Он посмотрел в широко раскрытые глаза Тани, затем мягко отлепил ее от себя и слегка подтолкнул в сторону торговца.
– Я согласен.
Торговец тут же свистнул и к нему подбежали двое южан. Таня потрясенная смотрела на Антона, но тот уже аккуратно складывал этюдник с красками и кистями.
Торговец ехидно наблюдал за ним.
– Антон, нет, …пожалуйста, не надо, – одним губами шептала девушка, с которой начали срывать одежду южане, довольно похлопывая ее по телу.
Антон ничего не отвечал и открывал металлические тюбики, проверяя краски. Он как-будто не обращал внимание на радостные вопли южан, волокущих по земле девушку за волосы.
Антону было не до нее. Он держал в руках открытый тюбик краски и кисть. А в вещмешке у него лежало несколько чистых холстов, которые он уже хотел истратить на перевязочный материал.
Наконец Антон оглянулся по сторонам. Вокруг были одни развалины, но по дороге в сумерках он успел заметить остатки леса, где можно было рисовать великолепный пейзаж с соснами.
Торговец все еще не ушел и продолжал собирать рассыпанный товар. Антон поправил автомат и бросил небрежно:
– Послушай, а у тебя нет карандашей и бумаги?
Торговец выпрямился и задумался.
– Могу посмотреть на складе. Но это будет дорого стоить, солдат.
Антон посмотрел ему прямо в глаза.
– Это не важно. Не уходи далеко.
Я иду дорогой скорбной
Ялтинские минареты видны издалека. Что с моря, что со стороны гор – куда ни ткнись – всюду белеют десятки башен-ракет. Многие считают их символом города, а по мне они просто копируют турецкие. Безликие новоделы на строительстве которых кое-кто здорово нажился. Только не говорите мне, что я завидую. Просто я точно знаю, как можно украсить Ялту. И если б я был городским архитектором, то построил лишь одну мечеть. Восемь куполов цвета небесной лазури. Журчащие фонтаны у входа и прохладные мраморные полы с тончайшими орнаментами. Своды колонн, испещренных изящной вязью. И лучи света, проникающие сквозь витражи на молельные коврики.
Звонок мобильного телефона прервал мои мечты. Незнакомый номер.
– Камиля позови, – буркнул мужской голос в трубке.
– Это я. Чем могу служить?
– Слушай сюда. Я ищу архитектора. Тебя хвалили уважаемые люди. Хочу, чтоб мой новый дом был не хуже чем у Мустафы-бея.
– Простите, а с кем я разговариваю?
– Э, ты что не узнал меня по голосу? – в трубке раздалось цоканье, – я Фархад Ширинский.
Я привстал. Фархад. По слухам его банда контролировала добрую половину городских рынков и подпольных кабаков.
– Слушай сюда. Сейчас к тебе приедут мои ребята. Бери