Татьяна Муратова

Я отомстила Гитлеру. Менталитет советского народа


Скачать книгу

будет напоминать мне о той ночи, когда я переписывал две дюжины нарядов, которые ты мне зарубила. Между прочим, это была незабываемая ночь!

      Обвальный хохот заглушает его слова, перед моими глазами предстает Сашенька с выражением обречённости на лице, когда я возвращала ему пачку проверенных нарядов. А за окном снег, метель. И пора расходиться по домам, и мы бредём по колено в снегу, пряча лицо от пронизывающего ветра, прижимая к груди чудо – живой цветок…

      – БАМ дал мне то, что не может дать ни одна страна в мире – отвечаю я Ванечке.

      Мы едем к Анюте. И вот знакомый поселок, знакомый дом. Анюта дома. Она бросается к нам, не веря своим глазам, плачет. Ванечка вытирает её слёзы, пытается успокоить, смотрит в глаза. Ничего не осталось от задорной девочки с карими глазами. Маленькая измождённая женщина с морщинками вокруг глаз, с потухшим взором. Она собирает на стол, хвалит свою Яночку, свою отраду. Ни слова о своей тяжелой жизни, только одни восклицания:

      – О боже, как я рада этой встрече! Вы даже не представляете себе, какой подарок вы мне сделали! Сколько я буду вспоминать этот день!

      Я сдерживаюсь от рыданий, пытаюсь подхватить разговор, но это плохо получается, тогда я замолкаю и только смотрю, смотрю, впитываю в себя всю атмосферу встречи. Меня хватает до машины, а там я закипаю, становится невыносимо тоскливо, и слёзы градом льются из моих глаз. Ваня сидит рядом.

      – Что ты ревёшь? – говорит он.– У тебя есть муж, живи, носи его на руках и…

      Он не успевает закончить фразу, а я реву уже в полный голос и не могу остановиться.

      – Что с ней? – спрашивает Иван Жанну обо мне.

      – Ты попал в точку. Анна уже носила мужа на руках. У него был инсульт, – слышу я и проваливаюсь в самый жуткий период моей жизни.

      С трудом взбираюсь на четвёртый этаж и звоню. Мама встречает меня и вместо приветствия обрушивается с очередными жалобами на непослушных детей. Я не могу ее слушать. Потом. Позже. Я знаю одно: если я сейчас не доберусь до кровати, то засну тут, у порога. Трое суток на ногах, трое суток без сна. Я засыпаю и вижу системы, уколы, врачей, палату. Действительность не отпускает меня и во сне. Фёдор болен. У него парализована вся левая часть тела. Для сорокалетнего мужика, ни разу не болевшего даже гриппом, это трагедия всего существования, всей жизни. Он плачет. Плачет впервые в жизни. А мне плакать нельзя. Надо убедить, что это не конец, надо заставить поверить в себя, во врачей, в то, что будущее есть. Днём – процедуры, врачи, посетители. Ночью – боль в руках и ногах, массаж, массаж и массаж. Массаж каждую минуту, каждую секунду. Я уже не чувствую своих рук, пальцев. Они онемели. Я не чувствую усталости, просто не сплю трое суток. Звонок будильника вырывает меня из мучительного полусна, и я готова снова идти в больницу и снова не спать сколько потребуется. Но дочка сообщает, что моя сестра сменит меня на дежурстве этой ночью, после которой кризис миновал.

      – Извини,