присмотрелся, сощурив глаза. Я давно заметил, что подполковник часто щурится, когда пристально что-то рассматривает. Значит, зрение у него не самое лучшее. Но очки он не носит. Я вообще ни разу не видел офицера спецназа ГРУ, носящего очки. Разве что солнцезащитные.
– Давненько такого не встречал. Где они его откопали? Я уж думал, их все под пресс пустили. Их же, кажется, еще в Отечественную выпускали. Да и то в качестве экспериментальных. На вооружение, не знаю, принимали или нет.
– Пистолетный патрон, товарищ подполковник, – подсказал старший лейтенант Тицианов. – А что это за оружие? Я вообще определить не смог.
– Такой не в каждом музее найдется. Пулемет «ЛАД». Не помню сейчас всех конструкторов. Знаю лишь фамилию первого – Лютый. Название – аббревиатура из первых букв фамилий конструкторов. Отличался тем, что ствол у него почему-то не греется, как у других.
– То-то он стрелял не переставая, не давал нам голову над камнями поднять, – признался Тицианов. – Грамотно прикрывал отход других. Но другие, как он, не смогли.
– Как дело было? Докладывай. – Подполковник развернул карту. – Где их встретили?
Старший лейтенант наклонился и показал пальцем:
– Вот здесь, двенадцать километров вверх по ущелью, сразу за поворотом. Навстречу нам шли. Вооружение – два пулемета и два автомата…
– Второй пулемет какой? – спросил подполковник Рябухин.
– Ручник, «калаш». Второй автомат АК-47. Они первыми отходили. Бандиты отходили, то есть их прикрывали с АК-74 и пулеметом «ЛАД». А потом, когда первая пара заняла позицию, начала отходить вторая. Но первые не смогли прикрыть их отход. Там «мертвая зона» для прострела образовалась. Младший сержант Скворечня за скалу выполз незамеченным и обоих бегунцов снял. Первая пара сразу стала отходить дальше. Там все ущелье усыпано крупными камнями. Сплошной лабиринт. Но они куда-то пропали. Я через тепловизор смотрел. Свечения не было. Может, где-то пещера есть. Не знаю. Организовать дальнейшее преследование малыми силами я посчитал нецелесообразным – могли выйти на всю банду. И мы поспешили назад, чтобы доложить.
– И хорошо, что поспешили, – согласился Рябухин. – Скворечня, говоришь, двоих снял?
– Так точно, товарищ подполковник. Младший сержант Скворечня.
– Молодец, Вася. Готовь грудь под медаль. По возвращении с операции сразу представление напишу. Обещаю.
Поговаривали, что комбат всех солдат знает по имени. Я сомневался, потому что меня он никогда не то что по имени, даже по фамилии не назвал. И думаю, что моя фамилия ему вряд ли известна. Но как зовут Скворечню, он, оказывается, знает.
– Когда Скворечня переползал на позицию, рядовой Варламов вызывал огонь противника на себя, – добавил старший лейтенант, хотя он отлично знал, что я только несколько раз пытался посмотреть на беглецов, а вовсе не отвлекал на себя огонь бандитов. Но опровергать слова командира я не стал. Начальству виднее заслуги подчиненных.
– Костя, кажется… – Комбат показал,