ему не сладить с солнечным богом.
– Ты хочешь, чтобы Чернобог в мире правил? – поинтересовался бес.
– У него не хватит силы и талантов, – усмехнулся Даждьбог, – а оттуда, где он поселился править очень затруднительно, – резонно заметил тот.
Бес должен был с ним согласиться на этот раз.
Видя, что сдвинуть с мертвой точки Даждьбога не удастся, бес решил спокойно удалиться. Ничто его не удержало бы на месте. Он должен был поразмыслить, что еще можно сделать для всех обитателей этого мира и для себя в первую очередь.
Бес вернулся на землю как раз в тот миг, когда там стали разворачиваться главные события. Он узнал еще одну важную новость – почему-то ребенком живо интересуется Белбог, и понял, что Марене как – то удалось заморочить его. Но бесу ли не знать, сколько у нее было возлюбленных, и как коварно она порой с ними обходилась, в этом не было ничего удивительного. Только никому не верилось, что именно он, влюбленный в свою пустую женушку, смог бы хаживать к богине смерти. Конечно, его могли опоить и околдовать. Но верилось в это все равно с трудом. Возникало много вопросов, и бес хотел найти на них достойные ответы. Он сожалел, что не заметил, как рухнула внезапно эта поразительная любовь, хотя у нее оставался не такой уж малый плод – Лада. Когда рождается новое, старое непременно умирает, он знал это с самого начала, и не видел в том ничего удивительного. Но Марена была достойной соперницей, судя по тому, как она все запутала. И бес потирал в те минуты ладони, и искренне жалел Демона. Сидит он там, в одиночестве, ничего не понимает, и ничего не ждет. А ведь только действие, хоть что-то оно значит в этом мире.
Но бес знал, что Демон сделан совсем из другого теста. Возможно, все, что так увлекало беса, ему совсем не было нужно. И он забыл скоро об угрюмом типе, поспешно врубаясь в происходящее, стараясь угадать, разведать и понять, что же в его мире происходит на самом деле.
Он видел, что Чернобог таит что-то и готовится к самым решительным действиям. И хотя бог тьмы был прост, даже примитивен, но от любого можно ждать чего угодно. А с такими надо быть еще осторожнее и внимательнее.
Но пока произошло иное. Марена решила наказать Даждьбога за полное равнодушие к ней и ее ребенку. И когда гордый бог выехал на колеснице своей, она понеслась куда-то прочь, подхваченная черными драконами. Небо потемнело – рассвета в тот час так и не наступило. В Свароге и на земле оставались только силуэты и очертания. Исчезло тепло, сразу же жуткий холод охватил славянские земли. Мир превратился в темное холодное месиво, каким его в самом начале один только бес и помнил когда-то. И как не противился Даждьбог, не стремился остановить упрямых драконов, ничего у него не получалось. Он должен был признать себя пленником. И ждал, пока появится та, которая пригнала этих чудовищ. Вырваться от них самому было невозможно. Он знал, кто все это затеял, но не мог противиться, как ни пытался. Оставалось только попрекать себя за то, что он связался с этой сумасбродной богиней. А если