.

просили, чтобы весна была теплее и радостнее, чем бывшая в прошлом. Как же хотелось понежиться на солнышке, ведь праздники так прекрасны и желанны после долгой стужи. У многих не хватало сил их дождаться, кто-то умирал от бессилия, но остальные рвались вперед.

      – Бедные люди, – усмехнулся Купала, – они так хотят весны и тепла, как же мы можем сказать им, что на этот раз всего этого может и не случиться?

      – Мы не можем так с ними поступить, – отвечал ему Коляда, когда они наконец достигли чертогов Даждьбога.

      В тот момент, когда Даждь запустил их в свои владения и молча выслушал все, что они ему хотели сказать, Продо уже стоял перед Перуном в другом дворце и рассказывал ему, путаясь и сбиваясь, что все боги обыскались Зимцерлу. Если Перун не поторопится, то Даждь снова возьмет над ним верх, тогда ему не выбраться наверх, он всегда будет только вторым, и хорошо если вторым. Велес тоже не уступит ему своего мира, хотя и кажется он добрым и ласковым.

      – Ты говоришь об этой троице добрых молодцев. Но как им можно верить, если они искали ее в моем дворце. Они только делают вид, что ищут, а я не собираюсь за ними гоняться, и не хочу стать посмешищем. Вот Сварог позабавится, когда узнает, что мы все тут устроили, пока он неустанно трудится.

      Продо и подумать не мог о том, что ему придется объясняться так долго. Но он был упрям и терпелив, и когда Перун узнал, что Кащей вместе с Дидом пропали, и их пришлось запереть в Кащеевом замке, то Перун переменился, стал понимать, что это не просто суета сует. Продо шел по верному следу, и надо проверить, что творится в Кащеевом замке. Но он никак не мог решить, что ему нужно делать – броситься за ними и ворваться в замок или отправить туда кого-то другого. Спешка никогда ничего хорошего не давала.

      Громовержец странно растерялся в последнее время.

      №№№№№№№№№

      А тем временем Сварог в своих покоях отдыхал после упорного труда – никто не мог заменить его в небесной кузнице, а дел становилось только больше. Чем больше он творил, тем больше следовало сделать еще.

      Он только теперь заметил, что мир странно переменился. Зимцерла так нигде и не появилась. Все двигалось к концу света, к бесконечной зиме, а покрытый снегом и льдами мир быстро перестанет существовать, в том он не сомневался, никакого небесного огня не хватит, чтобы его обогреть, и даже огня подземного будет мало, если не наступит весна, и Кащея не удастся снова под землю загнать.

      Если молодые боги не поторопятся, то потом будет поздно. Он слышал о том, что Продо был у Перуна, и они наверняка захотят вмешаться. Тогда получится, что и его все труды были напрасными. Когда ему удалось поговорить с прорицателем, зашедшим к ним на пир, тот сразу сказал, что на пути у его мира будет три страшных препятствия. Как первое, так и второе и третье могут оказаться последними. Тогда и можно забыть о своем творении.

      – Ты можешь остановить каждое из них, но не только от тебя это будет зависеть, – говорил белый старик, –